перезвонила им, родители пожурили за то, что она ушла и забыла взять с собой сотовый, а потом сообщили, что у них сломалась машина.
- Как?! - выдохнула от неожиданности Ника. Никита, слышавший ее разговор с предками, едва заметно улыбнулся - он стоял совсем рядом, а связь была довольно громкой. Казалось, он понимал, что испытывает его 'девушка'. И он не хотел давать ей возможность оставить его.
- Как так?
- Вот так, - грустно отозвался папа Ники. - Приедем только завтра, на электричке. А машину привезут на эвакуаторе. Так что ты, доченька, до завтра опять остаешься одна. Не грусти уж без нас.
- Эээ... ага...
- Не переживай ты так, Николетта, - неправильно понял причину ее вздохов папа.
- Да я и не переживаю...
- Мама тут спрашивает, есть ли у тебя покушать. Ты хорошо питаешься? Горяченькое ешь? - Забеспокоился заботливый Карлов-старший. Ника топнула ножкой. Ее родители были иногда чересчур заботливыми.
- Все есть, и все я ем. - Буркнула Ника.
Кларский хмыкнул. Как заботятся о стервочке ее родители, прямо загляденье.
- Точно?
- Точно.
- Смотри, не сиди голодом. Тебе нужно беречь желудок. - Строго сказал отец. - Тут еще мать спрашивает, хорошо ли ты запираешь квартиру на ночь. Помни, в нашем районе повышенная преступность. Эти наркоманы совеем уже обнаглели, того и гляди тебя из собственной квартиры ссохатят! - И он принялся рассказывать дочери историю из жизни его приятеля Петрова, к которому любители легкой наживы умудрились забраться на третий этаж едва ли не по стене. А потом надавал кучу советов о том, как в случае чего защититься от местных хулиганов. Кларский слышал и это. Улыбался, как довольная куропатка.
- И не пересчитывай мелочь на улице, эти придурки могут выхватить ее, слышишь, Николетта?
- Ага...
- Перед тем, как открыть дверь, обязательно спроси, кто это. А если они представятся милиционерами...
Несчастная Ника скосила голубые глаза на Никиту. Тот стоял напротив нее, скрестив руки на груди, продолжал слушать и одновременно рассматривал картины-пейзажи на стене за спиной девушки. Картин было много по всему ее дому - больших, в тяжелых рамах, с изображением бескрайних полей, неба, лесов, рощ, воды.
Кларский смотрел на эти пейзажи, и ему вспомнился вдруг один разговор с Ольгой, очень хорошо разбирающейся в живописи. Ему вообще нравилось разговаривать с ней, действительно достаточной умной, разбирающейся во многих вещах и понимающей многое девушкой-ангелом. Ему нравилось даже просто слушать ее.
Тогда он тоже почти все время слушал ее, в тот странный день, когда они с ней впервые поцеловались - на мосту. Оля рассказывала о выставке современного искусства, на которой недавно побывала. А Нику было все равно, о чем она говорит - ему хотелось слышать негромкий красивый голос девушки, изредка тревожно посматривающей на парня - Кларский всегда принимал это за ее некоторое смущение.
- Я люблю живопись, Никит. Странно, да? Картины меня успокаивают, даже подбадривают. Они как молчаливые собеседники, вроде бы молчат, но одновременно и всегда так много могут рассказать.
- О чем рассказать? - не понял парень. Все его внимание занимали ее легкие блестящие волосы.
- Обо всем. В первую очередь - о художнике.
- А ты сама рисуешь?
- Я не умею. Я могу только оценивать картины, но не создавать их. Я совсем не сенсорик... Эстет.
Тогда он засмеялся и подумал, что хорошо бы было поцеловать эту малышку, желательно внезапно, и потом его желание осуществилось - только Ольга сама поцеловала его, в тот момент, когда он готов уже был убить этих чертовых Nзапрещено цензуройN, смевших приставать к нему на мосту. Один из представителей нетрадиционной сексуально ориентации, помниться, даже назвал его Никки - а так парня называли только брат и 'его команда'. И отец - он первым придумал это дурацкое прозвище.
А эта больная Ника назвала его еще похлеще - Укропом. Привлекательная психованная девка из когорты 'бейби для всех'.
- Да, папа, - не подозревая о мыслях парня, говорила Ника. - Я поняла, папа. Хорошо, пап. До завтра.
- Закончила, Николетта? - хмуро посмотрел на нее Никита. - Папочка заботиться о тебе?
- Заботиться.
- А обо мне не заботился.
- Почему? - на самом деле девушке было безразлично, почему.
- Он, знаешь ли, в тюрьме сидит, - с удовольствием объяснил ей Ник.
'Да и брат твой уголовник... И тебе недалеко до зоны, сволочь', - недовольно посмотрела на него снизу вверх Ника. Но она только спросила:
- А мама?
Парень смерил Нику тяжелым взглядом.
- Не упоминай ее при мне.
- Маму?
- Я же сказал тебе. Закрой ротик. - Рявкнул на бедную Нику Кларский. А потом вдруг негромко добавил:
- Да, ее. Интересно, почему? Я ведь знаю, что тебе интересно. Она бросила меня и свалила куда-то с каким-то мужиком. Отец через пару лет попал к ментам, сел по 210-ой статье. - Он нехотя усмехнулся. - Вокруг все здраво кудахтали, отец умел казаться окружающим совершенно другим. Никто и не думал, что он замешен в таких веселых делишках, как организация преступного сообщества. Его считали едва ли не интеллигентом. Соседи - старикан и старуха были понятыми при его задержании, они всем разнесли чудную весть - Кирилл Кларский - отпетый бандит и рэкетир.
- А что стало с тобой? - спросила Ника, вдруг подумав, что парня отправили в приют.
- Я остался с дедом и бабушкой. У Андрея была другая мать. Они жили отдельно. По-моему в их квартире было несколько картин. Не помню. Мать Андрея заботилась о нем, пока не умерла. - Сказал Никита самым обычным своим голосом: спокойным и размеренным, глядя не на девушку, а на картину с изображением светло-зеленого лиственного леса и высоких гор, над которыми высились тонкие белые, кое- где чуть розоватые пористые облака. - Потом откинулся с зоны отец, забрал нас к себе. - Его глаза смерили молчавшую от удивления девушку подозрительным взглядом. - И это я тебе говорю, не потому что мне хочется пожаловаться, а потому что ты должна знать мою биографию. Ясно, детка-конфетка?
- Да...
- Собирайся в темпе, и поедем.
- Да, хорошо, сейчас. - Ника направилась в свою комнату, со смесью страха, ненависти и нагрянувшей жалости взглянув на парня. А он аккуратно изъял у нее мобильный телефон.
- Не вздумай меня надуть. Наш договор уже в силе. Завтра буду деньги - Сказал Кларский ей. - Даю тебе десять минут.
- Как все бесит, - пробурчала Карлова. Ник сделал вид, что не слышит. Девушка скрылась в своей комнате, плотно заперев дверь. А Никита продолжал ходить по квартире с задумчивым видом, все разглядывая картины, которые издалека выглядели, как настоящие фотографии, наполненные неяркими пастельными оттенками. В его доме никогда не было картин. И не будет.
Около двери, ведущей в комнату, в которой заперлась дурочка, парень остановился и вдруг неожиданно улыбнулся, и в его голове появились мысли, которые в присутствии Ольги он старательно подавлял.
Ник потер переносицу.
Они были только вдвоем в этой уютной квартире со светлыми обоями и белоснежными потолками, и
