- Как это не говорила? - заорала Нинка, напугав дядьку в красной кепке.
- Девушка, тише, - улыбнулся он ей. - Ты тоже стилист?
- Хренист, - рявкнула Нинка каким-то прокуренным голосом. - Отвали, дядя. Нет, принеси мне кофе.
Мужчина не обиделся и сказал почему-то:
- А, ты подружка Келлы. Ну ниче, ему такую девку и надо, пусть попляшет парень. - И, дьявольски захохотав, как истинный Мефистофель, он удалился наверх. Кофе все же перед этим принес. Видать, еще раз хотел полюбоваться на ножки Журавлика. Они были ничуть не хуже Алининых.
- Как это я тебе не говорила? – прошипела Нинка. - Я тебе в пару лет назад рассказывала, как мы с ней подрались на афтепати в туалете.
Это случай я помнила очень хорошо. Произошел он года два назад. Подруга так много раз мне рассказывала об этом памятном событии, что я едва ли не визуально могла представить, что же случилось в том самом мужском туалете. Да-да, именно в мужском. А произошла драка потому, что на одной из каких-то крутых вечеринок Нинке и Алине (только тогда подруга называла врагиню не иначе как словом из четырех букв, первой из которых была глухая согласная, парная звонкому звуку 'з') понравился один и то же парень. До этого у девушек не было конфликтов - они общались в разных компаниях и почти не пересекались - просто очень не симпатизировали друг другу, кое в чем соперничали (наверное, больше на автомате), а Нинка по привычке распускала об Алине сплетни. Но после того, как обе девушки атаковали одного и того же молодого человека, их отношения накалились. Нинка рассказывала, что в модном ночном клубе она углядела симпатичного и очень спокойного мальчика 'с божественным лицом', одиноко сидевшего за отдаленной барной стойкой и задумчиво глотающего виски (правда, она была слегка пьяна, и лицо красавца не помнила уже на следующее утро). Она подсела к нему и попыталась закадрить. Но делу помешала Алина. Подсела к парню и начала качать права. Сначала брюнетка и блондинка обменивались колкостями и ехидными замечаниями, прикрывая их шутками, потом, естественно, поругалась. Объект их страсти, явно не желающий лицезреть двух не слишком адекватных девушек, куда-то свалил, а Нина и Алина пошли его искать и каким-то образом умудрились подраться в мужской уборной. Сначала молодые люди, увидевшие женскую яростную драку, очень обрадовались, и кое-кто даже начал снимать это на камеру, но и Алина, и Нинка, не сговариваясь, решили, что светиться в Интернете в идиотском видео под названием 'жесткая драка баб в мужском сортире' им не хочется. И, не сговариваясь, кинулись на тех, кто стоял с телефонами, успешно отвоевав их. Парень, который понравился им обеим, исчез в неизвестном направлении, зато Журавль возненавидела Лескову всеми фибрами своей души. Когда я спрашивала ее, что же там за мальчик такой был, она говорила, что это был 'охренительный блондинчик с милым взглядом'. А потом Алина на какое-то время покинула город.
- Тааак... Вернулась эта тварь обратно из своей Европы. Ладно, по фигу нам на Алинчика, - недовольно сопя, произнесла подруга, - давай-ка пойдем к Максиму, все же поговорим немного. Как старые добрые друзья. Заодно я про Ирину все узнаю.
- Нина, перестань, - тихо попросила я ее, - и хватит о них... о нем говорить. Если хочешь, оставайся, а я пойду. Ладно?
- Не ладно, - буркнула она и добавила со зверским выражением лица. - Максиму надо бы кишки выпустить. Он тебя узнал.
Я кивнула и пересказала ей наш разговор. В ее глазах заметались переплетенные между собой ядовитые молнии.
- Предложил сфотографировать? Гоблин думает, ты по нему до сих пор сопли льешь? Кстати... Оу, а у меня есть идея. Катька! Давай, вставай. Живее!
- Но... - еще не полностью отошла я от шока - двойного шока, можно сказать.
- Так, быстро, пошли, - цепко схватила меня за руку подруга, - пошли-пошли, кулема, а то тут сейчас с таким видом сидишь, словно яйцо снести собралась!
- Куда ты меня тащишь? - недоумевала я, не в силах сопротивляться урагану по имени 'Нина'.
- Восстанавливать справедливость, - заявила подруга так решительно, будто хотела устроить глобальную пакость французам и взять реванш за поруганную честь родины во времена Бородинского сражения.
- Какую справедливость? - вначале я подумала, что Нинка (а от нее-то ждать можно чего угодно!), не смотря на мои уговоры, найдет Максима, неизвестно как появившегося на моем жизненном пути повторно, подойдет к нему и распишет его улыбчивое загорелое лицо под хохлому своим острыми коготками, а потом выколупает глаза. Наверное, если Нинка бросится на этого парня, то Келла скорее всего, поможет подружке, и тогда завяжется драка, потому как Макс хоть и спокойный, но физически сильный - у него всегда были сильные руки, я до сих пор помню их, к своему дикому стыду и ужасу. А если Келла вновь влезет в драку, его одногруппники обязательно помогут ему, потому что если синеволосому еще раз ударят по голове, он растеряет последние остатки своего серого вещества и не сможет придумывать новее барабанные партии. Может быть, даже и Андрей поможет тогда, но другие парни-фотографы не выдержат подобного обращения со своим московским другом и вступятся за него. Охрана прибежит. Получится большая такая свалка, где кто-нибудь обязательно пострадает.
Так круто же будет!
- Не надо его трогать, Ниночка! - воскликнула я прямо в ухо Журавлю. - Забудь о нем!! Я же забыла!
- Кого? - остановилась от неожиданности подруга, забыв поорать на меня за то, что я едва ее не оглушила.
- И голосок хороший, - пропела все та же дизайнер, вновь проносясь мимо с каким-то костюмом в руках, - какая экспрессивная!
- Бог мой, вот чучело, - процедила Нинок ей вслед. - Так что там про бить?
- Никого не надо бить. Давай просто уйдем.
- Ты что там опять себе напридумывала, каракатица ты моя? - ласково обратилась ко мне девушка. - Нет, ты просто невозможна, Катька! Мы как раз и уходим отсюда. Просто уходим.
Я изумленно поглядела на нее и покорно пошла следом за ней. Она что, оставляет своего Кея??
- Ничего-ничего, - бормотала она воинственно, ведя меня за руку к лифту и пугая своим бормотанием спешащих мимо нас людей, как один, облаченных в деловые костюмы, - я еще покажу, только подумайте...
- Вот, - ворчала уже на улице Ниночка, натягивая на нос большие солнечные очки в темно-розовой оправе, жутко дорогие, - я из-за тебя пропущу фотосессию с моим милым Кеечкой, чтобы помочь тебе, а все потому, что ты - неудачница и вообще лузер конкретный. И я такая же теперь. Надо же - встретить этого лысого подонка у них! Макс-Макс, я же тебя все равно кончу, - эта фраза произнесенная подругой с придыханием - ее все еще не отпускала железная рука фанатизма, перекрывающая кислород к мозгу.
- Он не лысый, - ради справедливости отметила я.
- Да мне фиолетово, какой он! Да пусть у него хоть внутрь черепа волосы растут. Ну-ка, скажи мне честно, милая, у тебя к нему еще любовь-морковь, да? - И она уставилась на меня. Глаз подруги я не видела, но чувствовала, как внимательно они наблюдают за моей реакцией.
- Чего?
- Того. Я же вижу, как ты расстроена - значит, определенно чувствуешь что-то к нему.
- Нет, Нина, мне просто неприятно видеть этого человека. И слышать про него неприятно, - сухо отвечала я, все ускоряя и ускоряя шаг, и даже длинноногая Нинка с трудом поспевала сейчас за мной. А шла я так быстро потому, что хотела быть дальше и дальше и дальше от этого места - чтобы никогда больше не видеть ни этих голубых глаз, ни этой давно забытой улыбки, ни ее обладателя.
- Мне тоже, и что дальше? А он вообще-вообще не нравится тебе? Даже не одной капельки? - сощурилась Нинка.
- Может быть, совсем немного, но, по крайней мере, совсем не так, как раньше. Меня тянет к нему, но скорее, по привычке, - честно отвечала я ей, не поворачиваясь. - Максим очень изменился, и с одной стороны, я знала его с самого детства и любила, но с другой - сегодня увидела совсем другого, постороннего, незнакомого взрослого парня, о котором я ничего не знаю.
- Это уже хорошо, очень хорошо, я думала, твоя болезненная лафф аукнется тебе в пару раз сильнее
