ГЛАВА 25
Утро началось неожиданно...
Прямо надо мной раздался холодный, возмущенный женский голос, требовавший немедленно убираться... куда подальше. С трудом я открыла глаза. Спать хотелось неимоверно! Стефан оказался просто ненасытен. Всю ночь он ласкал меня, доводя до безумия. Насыщал и снова доводил до состояния невыносимой жажды...
Под утро я уже буквально умоляла его, пожалеть меня, бедненькую, и дать хоть немного поспать, за что обещалась честно провести весь день в его постели. Это обещание немного расслабило парня. Достаточно, чтобы перевести ласки с одуряющих на нежные и успокаивающие...
Не успела я сладко засопеть, пристроив усталую головку ему на плечо, с трудом дыша под тяжестью спеленавших меня, в порыве нежности (или просто, чтобы не ушла?), княжеских рук - ног, как меня разбудили! Нет, ну есть ли совесть у этих людей, а? Или хотя бы страх?
Разве же княже не грозился кого-то отправить бегать по лесам? И ведь ничего, гады, не боятся! Я разлепила сонные глаза, вывернулась из-под руки Стефана, раздвинула волосы и обозрела возмутительницу моего покоя. Высокая стройная девушка. На мой взгляд - излишне стройная. С короткими каштановыми волосами, обрезанными на манер, так нравящихся мне аниме - на затылке очень коротко, а спереди, косо и неровно: с одной стороны, челка спускается почти до подбородка, с другой едва доходит до скулы.
Потрясающей красоты татуировка, обводя и удлиняя глаза к вискам, и струясь узорами по открытой щеке, делает ее треугольное лицо просто сказочным. Может, и не красавица, но очень экзотична! Черные глаза сверкают гневом и презрением. Вся в коже и заклепках, с легким налетом шелка, его черные проблески, летящими лентами развиваются то здесь, то там, создавая полное ощущение эфемерности создания.
По-моему, ни совести, ни страха у этого чуда не было в принципе! В смысле - НИКОГДА!
- Что уставилась-то? - Прошипела видение, чуть склонившись ко мне, и пояснило четко и внятно, - пошла вон, дура!
- Сама дура! - фыркнула я. С чего бы это я уходила, интересно мне знать? А если дамочка настолько невоспитанна, что не только врывается в чужие спальни, но еще и хамит при этом, то на нее и вовсе не стоит обращать внимания. И потом, я обещала, что проведу в этой постели весь день! А я привыкла держать данное мной слово!
- Что? - девица задохнулась от возмущения. В следующий момент, тонкие пальцы вцепились мне волосы, и она потащила меня из кровати. - Пошла прочь, мерзавка! Да я тебя в темнице сгною! Я тебе сама кишки выпущу! Да я тебя своей охране на развлечение отдам! - ее голос перешел почти на ультразвук. Мне отвечать было некогда. Я, в полном шоке, пыталась отцепить ее руки от своей бедной головы, которую она дергала и нещадно мотала, вызывая у меня на глазах непроизвольные слезы. Вот уж не знала, что так больно, когда за волосы таскают...
Ее, неожиданно сильные пальцы, не желали разжиматься, и я уже было совсем отчаялась, когда она меня отпустила. Сев на кровати, я украдкой вытерла слезы, и только тогда убрала волосы с лица, оставив их, однако, прикрывать грудь. Не стоит сверкать 'небесной красотой' перед незнакомкой.
Ее милость объяснялась очень просто. Проснувшись от ее воплей, Стефан просто перехватил ее руки и сжал, заставляя ее отпустить меня. Я окинула взглядом царящий кошмар. Я, на изломанной, готовой вот-вот рухнуть кровати, по которой явно видно - чем именно на ней занимались всю ночь, кутающаяся только в свои волосы, так как, вскакивая, князь отшвырнул в сторону простыни, под которыми мы спали и скульптурное изваяние 'сонный князь и его жертва'...
Стервозная девица, в полном шоке замершая в руках обнаженного, и шикарного в своей первозданности, Стефана, взирает на его тело, не скрывая, насколько она в трансе от увиденного. Мне даже на миг показалось, что если бы он не держал ее так крепко, она бы уже впилась этими самыми ручонками, в его дивное тело и тут начался бы второй круг марафонских игр, но уже дневной, и при замене в составе!
- Стефа? - со сна голос князя был очень низким, и вызвал у нас, у обеих, заметное даже простым, невооруженным глазом обильное мурашкоползание.
Естественно вслух я этого озвучивать не стала, хотя мне безумно хотелось, чтобы он отлепился от этой красотки, на которую смотрел в немом удивлении, и которая буквально таяла под его взглядом, как мороженное на солнце, только что, не ластясь к нему, как щенок.
Я же промолчала. Я бы предпочла, чтобы он держал в своих сильных руках (сейчас и всегда!) совсем другое женское тело!
- Князь! - всхлипнула прелестница, - как вы могли? После всего, что этой ночью между нами было... - И она, эффектно всхлипнув, уткнулась ему в плечо, и горько разрыдалась....
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день...
- Ночью? - услышала, словно со стороны, свой удивленный голос, - а что было у тебя с ней ночью? - изумилась я. - а главное - КОГДА? Я-то, наивная, полагала, что достаточно утомила тебя, чтобы ты не покидал этой постели, хотя бы до утра!
Говоря все это, я активно закутывалась в подобранную с пола простыню. Причем, хвала Всевышнему, мне удалось проделать это, не обнажая ничего, чем можно было бы смутить присутствующих, или от чего смутиться самой! Мысленно я себя поздравила со столь удачно выполненной операцией одевания. Потом заметила на стуле свой плащ, и укуталась еще и в него. Таким образом, обнаженным остался лишь один конкретный мужчина, но лично его, собственная нагота абсолютно не трогала. Возможно, что каждая из нас, женщин, и предпочла бы прикрыть этот будоражащий умы, образчик эротизма, хотя бы для того, чтобы скрыть его от глаз соперницы, но, увы! Нам обеим не повезло сегодня с утра...
- Я не понимаю, - князь перевел взгляд с рыдающей девицы на меня и, заметив, что я уже в плаще, недовольно поморщился, - а ты куда собралась? Ты же обещала мне весь день!
Я, уже направляющаяся к двери, так как не желала участвовать в данных разборках (мозг наконец- то вспомнил, кто такая у нас эта 'СТЕФА'! Это - НЕВЕСТА князя!), когда его изумление толкнуло меня в спину. У меня даже челюсть отвисла от того, что он ляпнул, держа в объятиях 'собственное будущее'!
- Извините, ваше сиятельство, - холодностью, мой голос мог поспорить с антарктическим льдом, - но мне не хотелось бы присутствовать при ваших ВНУТРИСЕМЕЙНЫХ разборках. Это уж без меня! Уволь... - И я вышла. Закрывая дверь (я даже не позволила себе грохнуть ей со всей дури об косяк , хотя только этого мне и хотелось! Ну, может, еще треснуть чем-нибудь тяжелым милую соперницу...), я, краем глаза, заметила боль, промелькнувшую в его синих глазах. Мне даже на мгновение показалось, что он сейчас
