– Надо было вызвать меня раньше. – Фил Робертсон поджал губы.
– Сколько прошло с тех пор, как я была в клинике? – спросила Марла.
– Пять дней. – Доктор поправил воротник.
– Пять дней. – не веря своим ушам, прошептала она.
– Пойдемте в дом, я вас осмотрю и выпишу какое-нибудь другое болеутоляющее, которое не вызовет сонливости и потери ориентации.
– Мне ничего не нужно, – твердо ответила Марла.
В этом доме что-то нечисто, и, чтобы во всем разобраться, ей необходима трезвая голова! Нельзя же все время ждать помощи от Ника!
– Со мной все будет в порядке и без таблеток. Алекс по-хозяйски обнял ее за плечи.
– Лучше послушайся Фила. Доктор медицины здесь он, а не ты.
Марла стряхнула его руку.
– Нет уж, спасибо! – Заныла челюсть – видимо, действие лекарства прекращалось. – Я взрослая женщина и сама буду решать, что делать с собой и со своим телом!
– Я же заботился о тебе, – вздохнул Алекс.
Но в глазах его не было тепла, а рука непроизвольно сжалась в кулак. Заметив, что Марла на нее смотрит, Алекс быстро сунул руку в карман.
Она сбросила пальто Ника – тот подхватил его на лету – и в одной пижаме и тапочках двинулась к дому. С каждым шагом, казалось, у нее прибавлялось сил.
Не без труда взобравшись по ступеням, она обернулась. Один взгляд на троицу у машины сказал ей все, что Марла хотела знать. Алекс, кусая губы от ярости, шарил по карманам в поисках сигарет. Фил Робертсон озабоченно качал головой. А Ник смотрел ей вслед, и в синих глазах его бушевал все тот же неукротимый огонь, что поразил ее и в их самую первую встречу.
Вот единственный человек, которому она может доверять.
Никогда в жизни Ник не заводил романов с замужними женщинами. Ему такое и на ум не приходило. А сейчас он лежал на кровати, смотрел в потолок и изо всех сил старался выкинуть из головы Марлу. Напрасно. Она являлась ему в самых соблазнительных образах, от которых ныло в паху и на лбу выступала испарина. В доме царила тишина; должно быть, все уже спали. Ник перевернулся на бок и приказал себе думать о чем-нибудь другом. О чем угодно, только не о глазах Марлы – двух зеленых омутах, влекущих в сладкую глубину.
Она совсем рядом. В соседней комнате. Но она – жена Алекса!
От их брака осталось одно название. Он не обращает на нее внимания. Она его даже не помнит. «Марла хочет тебя, Ник, а ты ее, – настойчиво шептал голос. – Вставай. Загляни к ней».
В одних джинсах – ни рубашку, ни ботинки Ник надевать не стал – он выскользнул в слабо освещенный холл, подошел к дверям спальни, положил руку на ручку двери и вдруг остановился. «Что он ей скажет? Что сделает? Ничего. Ему там делать нечего».
Он постоял перед закрытой дверью и спустился в бар. Чего будет стоить эта вспышка похоти? Разбитого брака? Детей, вынужденных расти в неполной семье? Марла ни за что не захочет ехать с ним в Орегон. Впрочем, теперь Ник и сам не знал, хочет ли возвращаться. Он желал одного. Поцеловать ее. Прикоснуться к ней. Вновь испытать головокружительное чувство близости, связавшее их пятнадцать лет назад.
«Признайся – еще ты хочешь насолить Алексу. Взять над ним верх. Тебе не нравится, как он с ней обращается, и ты так и не смирился с тем, что она бросила тебя ради брата».
Он опрокинул в себя спиртное, утер рот рукой и поспешил наверх. Какой же он идиот! Ник уже входил к себе в комнату, когда дверь спальни Марлы приотворилась, и она показалась на пороге
– Ник! – прошептала она. – Ты меня напугал до полусмерти!
– Извини. Не мог заснуть.
– Мне тоже не спится. Я думала, это Сисси встала.
– А это я. Извини, если разочаровал.
– Нет-нет, что ты. Смутившись, Марла попятилась.
Как же она хороша, думал Ник, с растрепанными волосами и глазами, затуманенными сном!
– Я... я хотела с тобой поговорить, – произнесла она. Ник с трудом оторвал взгляд от треугольного выреза ее пижамы, где билась голубая жилка и выступали под кожей хрупкие ключицы.
– Пойдем выпьем. Там, внизу, полный бар.
– При моей диете только и пить! – рассмеялась Марла, ослепив его сиянием улыбки. – Подожди минутку, надену халат.
Ее не было каких-то полминуты, но за это время Ник успел обругать себя десятком горьких, но справедливых слов. Что он за кретин! Сам лезет в петлю!
Но, когда Марла вновь появилась на пороге, у Ника не хватило духу остановиться. Легкий запах ее духов вскружил ему голову, и он послушно повел ее вниз, в гостиную. По старинным оконным стеклам устало стучал дождь. Ник подбросил дров в затухающий камин и налил себе выпить. Марла стояла у потрескивающего огня, нервно теребя пояс халата.
Комната, освещенная только языками пламени, словно бы уменьшилась в размерах.
– Точно ничего не хочешь? – спросил Ник, опуская в свой пузатый стакан несколько кубиков льда.
Марла кивнула, не поднимая глаз.
– Может быть, бренди. Только совсем немного.
Он улыбнулся и плеснул в хрустальный бокал несколько капель янтарной жидкости.
– За лучшие дни!
Ник заметил, что синяки у нее на лице почти исчезли, а шрам на голове едва виден. Волосы цвета красного дерева обрамляли лицо короткими пушистыми волнами.
– Так о чем ты хотела поговорить?
– Я хочу знать, что произошло за эти пять дней, пока я была не в себе. Я почти ничего не помню. Кто-нибудь связался с семьей Пэм?
– Насколько мне известно, нет. Впрочем, я теперь целыми днями сижу в офисе, зарывшись в документы.
– И что, обнаружил что-нибудь?
– Если Алекс не возьмется за ум, «Кейхилл Лимитед» пойдет ко дну.
– Такая огромная корпорация? – удивилась Марла. Приоткрыв губы, она сделала еще глоток. Ник не отрывал от нее глаз.
– Не такая уж большая по нынешним временам. И вся в одних руках.
– Ее можно спасти?
– Думаю, да. Если сильно урезать расходы. Не знаю, согласится ли на это Алекс.
– Он все время работает. – Марла подошла к окну: за ним расстилался город, залитый мертвым неоновым пламенем. – Бегает с одной встречи на другую.
– Тебе его не хватает? – спросил Ник. Поколебавшись, Марла покачала головой.
– Стыдно признаться, но нет. Я не чувствую к нему никакой привязанности. – Она стояла к нему спиной, но Ник заметил, что шея ее порозовела при этом признании. – Не знаю, почему.
– Алекс – не легкий человек.
– Ты тоже, – заметила она, бросив на него взгляд через плечо.
Едва ли она стремилась его соблазнить, но взгляд получился соблазнительным. Ворот халата распахнулся, обнажив место, где нежная шея переходит в плечо. Как ему хотелось поцеловать ее там!
– Откуда тебе знать? Ты же не помнишь.
