нежной. Он никогда раньше не испытывал такой полной женской щедрости. Она смотрела на него своими чудными зелеными глазами, в которых нарастала буря чувств… При одной мысли об этом у Дэйна задрожали руки. Как может он без борьбы расстаться с таким блаженством? Как может не попытаться его вернуть?
Дверцы шкафа были распахнуты. Дэйн растерянно моргнул и сделал шаг вперед, рассматривая пустые вешалки. Вся одежда Кэтлин исчезла. Он бросился к туалетному столику и выдвинул ящик. Тот также был пуст.
Паника охватила Дэйна, когда он заметил, что исчезли также все фотографии Беллы. В комнате абсолютно не было вещей Кэтлин. Он повернулся к постели и увидел прислоненную к подушке записку, страницу, вырванную из желтого делового блокнота, который Белла всегда держала на своем письменном столе.
На записке стояло его имя, и Дэйн поспешно схватил ее и развернул с тревожным предчувствием. Он начал читать, и руки его задрожали. Кэтлин уехала.
Потрясенный, он вчитывался в строчки и не мог поверить. Кэтлин оставила его. Навсегда. Прежде, чем он успел с ней поговорить. Дэйн застыл в отчаянии, ощущая ледяную пустоту внутри. Но почти сразу же его рассудок взбунтовался. Он заметил на записке еще влажные следы слез. Еще недавно она была здесь. Он должен ее догнать.
Чемоданы оказались большей проблемой, чем Кэтлин могла предположить. У нее теперь вещей было больше, и «эксплорер» был набит под завязку. В конце концов ей удалось найти место для последней сумки на пассажирском сиденье, но едва она уселась за руль, как дверь дома с шумом распахнулась.
Кэтлин подняла удивленные глаза и в ужасе приоткрыла рот, увидев бегущего по ступенькам Дэйна. У него был взъерошенный и решительный вид. Он прочитал ее записку и бросился за ней.
Он выглядел отчаянным… полубезумным, и Кэтлин на миг засомневалась, правильно ли поступает. Но нет. Ей нужно уезжать. Оставаться с Дэйном, зная, что он ее не любит… этого ей не выдержать. Она не сможет жить во лжи даже ради того, чтобы дать ребенку отца.
Слезы застилали ей глаза, когда она смотрела на человека, которого любила всей душой. Но ее руки, машинально подчиняясь ранее принятому решению, включили зажигание, и машина взревела. Дрожащими пальцами она нажала на кнопку поднятия стекол. Она не хотела слушать, что Дэйн пытался ей сказать. Она не станет его слушать! Он сможет ее уговорить, и она изменит решение… Однако пройдет немного времени, и здравый смысл победит. Тогда она снова захочет уехать, но сделать это будет ей уже гораздо труднее.
– Кэтлин, подожди! Мы должны с тобой поговорить!
Она расслышала его слова даже сквозь закрытые окна машины, но время для разговоров прошло. Она приняла решение, и оно должно было оказаться верным. Кэтлин нажала на педаль газа, и машина рванулась вперед. С ревом промчалась она по дорожке, разбрасывая колесами гравий, оставив мужчину, которого Кэтлин любила больше жизни, глотать сухую пыль.
Он не мог допустить, чтобы она уехала. Дэйн вскочил в рабочий пикап и включил мотор, благодаря небо за то, что у них было заведено оставлять в служебных машинах ключи. Переводя скорость на полную мощь, он рванулся вдогонку за Кэтлин. Он любит ее и заставит себя выслушать.
Дэйн усиленно вглядывался в дорогу. Кэтлин ехала впереди него, но он ее не видел. Густая пыль стояла столбом. Ему надо было настигнуть ее прежде, чем она выедет на шоссе. Достигнув асфальта, она уйдет на своем мощном «эксплорере», и тогда ему ее уже не догнать.
Оставалось только одно. Дэйн нажал на газ и буквально полетел над гравием. Он обойдет Кэтлин, когда она свернет на проселочную дорогу, проходившую мимо ранчо, и принудит ее остановиться. Оставался лишь этот способ распутать сеть недомолвок и недоразумений, в которой они запутались. Не может он потерять Кэтлин теперь, когда понял наконец, что его гордость не так уж и важна. Нет ничего более существенного в его жизни, чем повторять Кэтлин, что он любит ее, и провести с ней всю оставшуюся жизнь.
Кэтлин свернула на проселочную дорогу и посмотрела в зеркало заднего вида. От того, что она увидела в нем, руки ее затряслись, а сердце забилось как сумасшедшее. Дэйн гнался за ней на рабочем пикапе! Нет! Она не даст ему догнать себя. Она уйдет, убежит… Он не может рассказать ей ничего такого, что как-то изменит ее позицию. Но если она увидится с ним вновь лицом к лицу, это ее добьет.
Вдавив изо всех сил педаль газа, Кэтлин думала лишь о том, как ей сбежать от любимого человека. Она не даст ему себя поймать. Не может этого допустить. Если она еще хоть раз взглянет в любимые глаза, она погибнет!
Но тут Кэтлин заметила впереди крутой поворот, который все местные называли «откос мертвеца». Она двигалась слишком быстро. Но она должна его пройти.
Кэтлин резко нажала на тормоза, и машина, душераздирающе визжа шинами и тормозами, пошла юзом. Она отчаянно пыталась вывести ее из этого состояния, но скорость была слишком велика, и «эксплорер» завилял. Его занесло к скальной стене, шедшей вдоль левой стороны дороги. Передний бампер ударился об утес, и автомобиль от удара чуть выправился. На мгновение Кэтлин подумала, что справилась и теперь в безопасности. Но секундой позже «эксплорер» понесло через всю ширину дороги на противоположную сторону, навстречу металлическому ограждению обрыва.
Кэтлин отчаянно вскрикнула. Последовал сильный удар об ограждение, и ее автомобиль, пробив металлический барьер, полетел на дно глубокого ущелья.
Это было мгновение полной тишины. Жуткой, как могила. Последняя мысль Кэтлин была о ребенке, а потом все – она сама, ее паника, ее отчаяние, ее боль, ее будущее, даже ее разум – кануло в водоворот мучительной тьмы.
Глава 28
Ей было необходимо открыть глаза. Кэтлин попыталась, но у нее ничего не получилось. Что было не так? Ее охватила паника, и она вновь соскользнула в тихую темноту, где не было ни тревоги, ни боли.
Может быть, это длилось секунды, может быть, часы. Время не имело значения в темном безопасном коконе, где она пребывала. Оно просто не существовало. Там были только покой и тишина. И пустота, протянувшаяся далеко за размытые границы сознания. Здесь она была в безопасности, словно в мягкой колыбельке. Но тут ее разум вновь восстал, вновь включился в работу, словно огромный маятник гигантских часов раскачивался взад и вперед помимо ее воли и желания.
Кэтлин ощутила вдруг приятное тепло на руке. Может быть, солнце? Но солнце никогда не бывает таким
