Он был пылким и чутким любовником. Если ей хотелось нежности, он был ласков, если хотелось грубого быстрого секса, становился жестким.
– Скажи, что я могу сделать для тебя? – прошептал он, снимая с нее брюки и лаская мягкие завитки в паху.
– Ты... – Она задохнулась от страсти. – Ты уже это делаешь.
Триш чувствовала, как его палец осторожно пробирается во влажную глубину. Все волнения этого дня остались далеко позади и казались нереальными. Настоящим было только желание, которое, как жидкое пламя, разливалось по жилам и становилось все нестерпимее.
– Я могу сделать больше, намного больше, только попроси.
Второй палец присоединился к первому, расширяя жаждущее его ласк отверстие.
– Чего ты хочешь, Триш, любимая? Только скажи мне. Триш таяла от нежных слов.
– Я хочу тебя всего.
Марио молниеносно сбросил джинсы и резким ударом вошел в нее. Она задохнулась и изо всех сил обхватила его ногами. Затем они начали бешеную скачку. Он держал ее на руках, ее плечи опирались на стену. Как всегда, она растворялась в нем без остатка.
– Давай, Триш, давай... – хрипло шептал Марио. Она видела в зеркале свое искаженное страстью лицо и его блестящую от пота спину, мускулы которой равномерно сокращались. Его хриплый крик слился с ее счастливым стоном, и они упали на кровать. На смятые, пропахшие любовью простыни.
– Я скучал по тебе, – прошептал Марио.
– Господи, Марио, как мне тебя не хватало.
Ее глаза наполнились слезами, но ей удалось удержаться от рыданий. Он гладил ее грудь и теребил сосок между пальцами.
– Ты можешь остаться на ночь? Триш благодарно улыбнулась.
– Конечно.
– Тогда я буду любить тебя снова и снова, и ты забудешь обо всем.
Если бы она только могла. Она перекатилась на бок и достала со столика открытую пачку «Уинстона».
– То, что меня беспокоит, никуда не денется.
Триш закурила и передала сигарету Марио. Она не хотела думать о других его женщинах, хотя подозревала, что их несколько. Но чего она могла ожидать?
Много лет назад, юная и наивная, Триш верила, что они с Марио созданы друг для друга, что наперекор всему они будут вместе до конца жизни, что такой страсти на свете еще не бывало и их любовь будет вечной. Как она была глупа и неопытна. Но с тех пор жизнь преподала ей свои жестокие уроки.
– У тебя проблемы? – спросил он, целуя Триш в шею. Она засмеялась и взяла у него сигарету. Выпустив струйку дыма, Триш вздохнула:
– Как всегда.
– Поделись со мной.
– Ты и сам, наверное, знаешь. Твой отец приглашал ее на обед.
– А, ты имеешь в виду Одри Нэш?
– А ты откуда знаешь? – Она нервно погасила сигарету.
– Я тоже был на этом обеде. С отцом. Необоснованная ревность заставила ее похолодеть.
– И что ты о ней думаешь?
– Она красивая. – Сердце Триш пропустило несколько ударов. – Очень похожа на Кэтрин. Вполне может быть твоей единокровной сестрой, но, скорее всего, еще одна мошенница.
– А твой отец, что думает он?
– Мне казалось, что мы договорились. Мы не обсуждаем наших отцов.
– Уитта нет в живых.
– Зато мой отец, к несчастью, жив и здоров. Хочешь выпить?
Триш покачала головой. Когда она с Марио, ей не нужны ни выпивка, ни кокаин. Эта многолетняя страсть – благословение и проклятие всей ее жизни. Она не проходит, как хроническая болезнь. Триш была замужем, но брак распался, потому что она была заражена любовью к Марио.
Он встал с постели и прошелся по комнате, вызывая у нее новый прилив желания. Она жадно рассматривала его нагое тело в зеркале. Марио налил себе бурбона.
– А что ты думаешь об Одри? – неожиданно спросил он. Триш разозлилась.
– Что она такая же фальшивка, как трехдолларовая бумажка.
– Но ты очень беспокоишься из-за нее.
– Не очень, – солгала Триш, подбирая волосы и подтягивая колени к подбородку.
Это работа ее ревнивого воображения, или Марио задавал эти вопросы не только из пустого любопытства? В его глазах блестели искры интереса, которые он пытался скрыть.
