дальновидностью и кругозором все можно утрясти!
Когда Вершинин перевел мои слова, то Кеннеди встал, подошел ко мне и пожал мне руку:
— Надо добавить: пока есть такие смелые и умные контрразведчики!
Когда Василий перевел это мне, я встал и наклонил свою голову. Расставаясь, мы договорились еще раз встретиться, чтобы обсудить место и время встречи с Никитой Хрущевым. На этом мы и разъехались.
Братья Кеннеди и Василий Вершинин уселись на автомобиль и уехали. Я подождал «такси», водителем которого был Стальнов, сел на переднее сиденье, и мы уехали.
— Как дела? — спросил Валентин Стальнов.
— Вопреки моим ожиданиям, продвигаются, хотя хотелось бы побыстрей, ведь американские самолеты по Гаване пешком ходят. Но мы, по-моему, нашли общий язык с Джоном Кеннеди, да и Роберт ведет себя так, как будто мы с ним уже сто чет знакомы. И все это неоценимая заслуга Вершинина, он просто виртуоз! Ну ладно, — продолжил я, — мне надо попасть на Кубу, кое с кем там переговорить. В Москву же я вылечу из Гаваны на своем ТУ-16. А сейчас надо с вашими ребятами встретиться, если вы не против, Валентин Сергеевич.
— Наоборот! — проговорил Стальнов. — Ребята меня просили повидаться с вами, поговорить. Мы все очень завидуем вам, завидуем тому, как вы нашли общий язык с Китаем и даже с Мао Цзе Дуном, как вы обошли Даллеса, разве это не ваша работа, что он изгнан из ЦРУ? Мы отслеживали каждый ваш шаг.
— Нет, — сказал я, — Валентин Сергеевич, я иду проторенной вами дорогой.
Вот без вас и Вершинина что бы я здесь сделал? А попасть на электростул, как это было в Севилье, мог бы запросто. Один в поле не воин! Я это давно понял.
— А правда то, что вы в разведке с 16 лет?
— Да, — сказал я, — но если бы не Гущин, меня бы давно не было…
— Я знал его, — проговорил Стальнов, — закаленный контрразведчик был, и вот, на тебе, такая нелепая смерть.
Мы отъехали от Монреаля километров на 50. Заехали в большой поселок, у нас бы его назвали райцентром, подъехали к большому двухэтажному особняку. Про¬ ходя в калитку, я увидел, как 17 мужчин вскочили и вытянулись. Валентин Сергеевич подошел и сказал: «Знакомьтесь, Игорь Васильевич, — почти вся гвардия в сборе».
Я пожал всем руки, называя себя. Потом прошли в сад под навес с плотной крышей и длинным столом, все сели. Как-то по-свойски пошли разговоры. Все они были старше меня на 10–15 лет, но в разговоре все это отошло в сторону. Я ответил на все вопросы. А когда рассказал, как был устранен Берия, то все подошли и одобрительно пожали мне руку!
Стальнов же сказал:
— Вот, товарищи, это он по острию бритвы с 16 лет шел за Хелен Бреун, а в 21 полностью разоблачил и ее, и Берию. За это время было раскрыто и уничтожено его группой 29 шпионских гнезд!
Я почувствовал, что Валентин читает им назидательно-воспитательную мораль для поднятия духа.
— Не случайно его Георгий Константинович Жуков назначил своим первым заместителем в 23 года, — добавил Стальнов.
Я понял, что наступил подходящий момент:
— Валентин Сергеевич, подготовьте, пожалуйста, списки личного состава на присвоение очередных званий и наград. А кто какую награду заслужил, обсудите коллегиально. Я рад, что у вас такая дружная и боевая команда.
Начали подавать обед, мы произнесли первый тост, конечно, за будущее нашего государства и за Кубу, как остров свободы и намордник Даллесу.
После этого я около 12 дней пробыл в Канаде, посетил поселения русских, украинцев и армян, которые уже на положении граждан этой страны проживали там с 1904–1910 гг. На Кубу мне в этот раз перебраться не удалось. На восьмой день моего пребывания в Канаде ко мне приехал Вершинин и сообщил, что Кеннеди просил для отвода глаз организовать межправительственные переговоры. В них он участвовать отказался, но зато появилась предпосылка того, как будто не сам Кеннеди распорядился прекратить военную истерию, а все произошло на дипломатическом уровне.
— Наша встреча, скорей всего, состоится в конце года, я сообщу об этом дополнительно, — сказал Вершинин и уехал в США. 23 июля я вылетел из столицы Канады — Оттавы. 24 числа рано утром был уже в Москве. Созвонившись с Жуковым, договорился встретиться в 10.00 у Хрущева. По словам Жукова, Хрущев уже заждался моего доклада.
— В назначенное время мы были приняты Никитой Сергеевичем. Я рассказал все досконально о встрече с Кеннеди. Результаты этой встречи были признаны положительными. Также я передал просьбу Кеннеди об организации межправительственной встречи США и СССР.
— Политический накал в США ужасающий, ястребы жаждут крови, — добавил я, — но Кеннеди так не настроен и хочет все обставить по существующим законам, в том числе по международным.
Хрущев подхватил эту идею:
— Это верно! Кого-нибудь подберем, пусть через посольство США пробиваются.
В этот раз Кеннеди прав. Вот бы меня усадили с президентом США решать межгосударственные проблемы. Он сам хочет с этой делегацией встретиться?
— Нет, он будет и дальше вести диалог только со мной. А межправительственные дипломатические переговоры только для формальности. Кеннеди сказал мне: «Войны мы не допустим. Ястребам Израиля всю планету отдай, а им и этого будет мало».
— Так и сказал? — спросил Жуков.
— Да, так.
— На какое время следующая встреча назначена? — поинтересовался Никита Сергеевич.
— Сейчас все зависит от наших дипломатов. Может быть, Кузнецов что-то и сделает, но это уже не нам решать. Я думаю, что все идет хорошо. Джон Кеннеди вообще сказал, что торопиться особо не следует, ведь ястребы США считают, что весь мир должен выполнять только их волю, а о Кубе и речи быть не может. А вы слыша¬ ли, что Аллен Даллес оставил пост директора ЦРУ?
— Нет, — ответил Жуков.
На этом мы покинули кабинет Хрущева. 25 июня 1961 г. вместе с Жуковым вылетели в Ташкент, а уже 28 июня прибыли в Пекин. Как оказалось, Жуков договорился, чтобы мы посетили Пекин и лично Мао Цзе Дуна. Мы были приняты Мао Цзе Дуном и Чжоу Энь Лаем. Их тоже интересовало положение на Кубе и вокруг нее. Я рассказал о своей встрече с Кеннеди, о ходе переговоров, а также о том, что Кеннеди обязуется не допустить войны.
— Это очень хорошо, — проговорил Мао Цзе Дун, — как вы везде успеваете?
— Наша контрразведка рождена Великой Октябрьской социалистической революцией! Поэтому мы везде должны успевать и всем, и каждому помогать, чтобы политики не кидали в пламя войны свои армии.
Мао Цзе Дун, Жуков, переводчик и Чжоу Энь Лай даже захлопали в ладоши. Мао Цзе Дун проговорил:
— Моледець!
Георгий Константинович Жуков передал Мао Цзе Дуну перехваченную из США шифровку Тайваню с предложением разыграть военную провокацию между СССР и КНР. Только переводчик успел перевести, как Мао Цзе Дун вскочил:
— Это Линь творит! Сукин сын!
— У вас в Тайване кто-нибудь есть? — спросил меня Мао Цзе Дун.
Переводчик перевел. Я ответил:
— Конечно, есть и на материке есть.
Мао Цзе Дун улыбнулся, и я понял, что он понимает русские слова.
— Это хорошо, — сказал он, — но вот плохо, что Линь летает на самолетах из одной страны в другую.
Я спросил:
