знала, что сэр Оливер не позволит этому рыжеволосому рыцарю стать мужем наследницы Джернейва. Означало ли это, что радость ее хозяйки будет уничтожена?
Сэр Оливер был удивлен неожиданным появлением Одрис. Он видел, как она вышла из своей башни и обычной легкой походкой прошла через зал. И в то же время он знал, что она ткала, и очень беспокоился, что однажды она выйдет из своей комнаты и ее глаза будут полны ужаса, когда она покажет свой новый законченный гобелен, а на нем он увидит землю, опустошенную войной. Но то, что Одрис прекратила ткать, не закончив гобелен, было хорошим признаком — обычно она так поступала, когда картина ничего не значила для нее.
— Дядя! — закричала Одрис, увидев его. Она внезапно остановилась, затем медленно пошла к нему. — Я была у окна и слышала, что приехали люди архиепископа Тарстена.
— Да, — согласился он, удивленно, — но разве это касается тебя?
— Нисколько, — подтвердила она, смеясь. — Только их приезд напомнил мне, что в тот день, когда единорог был здесь, я хотела тебя попросить кое о чем, но у меня не было возможности сделать это.
— Единорог! ? — воскликнул сэр Оливер, — о чем это ты говоришь, Одрис?
— О Хью Лайкорне, дядя. О единороге.
Сэр Оливер рассмеялся.
— Зови его сэр Хью, Одрис, а то я подумал было, что ты или сошла с ума, или на самом деле видела единорога.
Последние слова он произнес еле слышно. Они не предназначались его племяннице. Но сэр Оливер твердо знал, что если бы какая-либо женщина и видела единорога, то это могла бы быть только Одрис.
— Ну, хорошо, сэр Хью, — покорно сказала Одрис. — В тот день, когда он был здесь, ты был очень занят с ним. У меня не было возможности поговорить с тобой. Если король Дэвид согласился встретиться с архиепископом, то эти планы должны были бы осуществиться самое меньшее несколько недель назад. Не следовало ли Дэвиду отозвать тех, кого он направил шпионить за нашими стадами и дозорными? Выслеживать нас сейчас для них не имеет никакого смысла. Даже если бы кто-то и собирался это сделать, конечно, он не стал бы пытаться поймать меня. Это было бы позором для короля Дэвида, если бы все произошло в то время, когда он ведет разговор о перемирии.
Сэр Оливер кивнул.
— Да, я думаю, что опасность временно миновала. — Затем, вспомнив, что последние два дня с беспокойством думал о ее новом гобелене, он строго сказал: — Ты могла бы спросить разрешение и прогуляться на следующий день. Kакогo черта ты начала ткать вместо этого?
Одрис удивительно посмотрела на него:
— Но, дядя, ведь лил дождь. Мне нечего было делать. Я не могла работать в саду — я бы продрогла и промокла. И, кроме того, мне незачем было ехать в горы. Птицы не летали, и я не смогла бы заглянуть в их гнезда.
Сэр Оливер заворчал, как бы признавая, что его вопрос был неразумным. Затем он обдумал сказанное ею и покачал головой:
— Да, но ты не пойдешь смотреть гнезда и завтра, даже если погода изменится. Ты не должна подниматься в горы после такого ливня и особенно, туда, где гнездятся соколы. Скала размыта, и по трещинам стекает вода. Не поднимайся в горы, Одрис! Я запрещаю тебе это делать. Может отскочить небольшой камень… — он замолчал и снова покачал головой.
Одрис нежно коснулась его руки. Она была тронута постоянной заботой о ней.
— Я не настолько глупа, — заверила она сэра Оливера. — Но гнезда есть не только на скалах. Несколько линяющих соколов могли случайно не попасть в наши клетки, и они гнездятся на деревьях.
Дядя тяжело вздохнул.
— Тебе не подобает лазить по деревьям. Кроме того, это невозможно, Одрис. Я…
— Но вспомни, как был доволен король, когда ты подарил ему сокола в прошлом году, — перебила его Одрис, посмеиваясь. — Он был так восхищен подарком, что совсем забыл выполнить свое намерение и выдать меня замуж.
Сэр Оливер недовольно хмыкнул. Не впервые вел он подобную беседу, но, как обычно, Одрис уводила его от предмета разговора, особенно когда это касалось того, как соколы попадают в клетки. Она знала, что подобные разговоры не доставляют удовольствие ее дяде. Но издавна эти многочисленные хорошо обученные обитатели клеток очень высоко ценились. С их помощью можно было укротить жадность нынешнего короля, ублажить воинственных соседей и убедить судей, что аргументы Фермейна были более веские, чем его противника.
Сэр Оливер знал, что частые посещения Одрис гнезд помогают легче приручить птиц, и похоже, что они меньше тоскуют в неволе. Но тем не менее рассудок и чувство приличия боролись в нем. Он знал, что должен запретить ей заниматься этим необычным и опасным для женщины делом.
— Мне доставляет большое удовольствие ловить, а потом тренировать их, — Одрис похлопала дядю по руке и затем убедительно продолжала. — Я возьму кого-нибудь с собой, например, Фриту и сэра Хью. — Внезапно она довольно засмеялась. — Да, я возьму с собой сэра Хью, и смогу взобраться на скалы по канату. А сэр Хью очень сильный, и сможет мне помочь.
— И тем не менее ты можешь разбиться, — неуверено сказал сэр Оливер.
— Самое худшее, что может случиться — это получить царапину, — заверила его Одрис. — Он не позволит мне упасть. И, кроме того, что ты будешь делать с ним целый день, если я не заберу его? Ты сейчас очень занят и у тебя нет времени развлекать гостей.
Сэр Оливер не отличался особой вежливостью по отношению к гостям, если, конечно, гость не был влиятельным вельможей. В таком случае, он устраивал охоту и, развлекая гостя, но извлекал и выгоду. Присутствие Хью в Джернейве не было подобным исключением. Гости, проезжая мимо, обычно останавливались только на ночь или, самое большое, на две. И сейчас, когда Одрис напомнила ему, что Хью пробудет у них целую неделю, он понял, что скука вскоре заставит молодого человека следовать за ним по пятам, если, конечно, не занять гостя чем-нибудь. В этом не будет ничего страшного, да и сэр Оливер в эту пору занимался в основном сельским хозяйством, а не военными вопросами, и был не очень-то разговорчивым человеком.
— Ты милая девушка, Одрис, — сказал дядя. — Если он согласится поехать с тобой, возьми его.
Сэру Оливеру пришла в голову неплохая мысль. Он надеялся, что Хью не знает о привычке Одрис лазить по деревьям и взбираться на скалы. Напрасно он высказал ей свой страх по поводу этого занятия. Она ведь может его послушаться и не поехать в горы…
В это время Хью вошел в зал. Его открытый добродушный взгляд очень понравился сэру Оливеру, и, тот пошел навстречу гостю, широко улыбаясь и приветствуя.
— Добро пожаловать, — сказал сэр Оливер. — Твои люди разместились внизу?
— Да, спасибо, — ответил Хью. Он был несколько ошеломлен столь теплым приемом хозяина, так как было известно, что сэр Оливер отличался определенной бережливостью. — С вашей стороны было очень любезно приготовить для нас помещение. Погода очень неустойчива, а люди две ночи подряд провели под дождем.
— В Джернейве много места, — сказал сэр Оливер, отклоняя благодарность. — Но я счастлив, что вы довольны, потому что хочу попросить об одном одолжении.
— Если это зависит от меня, то я был бы счастлив оказать вам услугу, — осторожно ответил Хью.
— Это не касается архиепископа и наших дел, — заверил его сэр Оливер. — Просто моя племянница перестала выезжать из замка с тех пор, как до нас дошли слухи, что король Дэвид не собирается придерживаться перемирия. Я был бы благодарен, если бы ты согласился сопровождать ее.
— Сопровождать демуазель Одрис? — голос Хью прервался. Он откашлялся и, придя в себя, продолжал. — Хорошо. Почту за честь.
Услышав этот разговор, Эдит, которая также вышла поприветствовать гостя, нахмурилась. Она задумалась. Ее интересовало, почему гость был так удивлен этим опрометчивым предложением ее мужа. Только ли оно ввергло его в состояние, близкое к удушью? Хотя Одрис не отличается красотой, но у нее есть преимущества перед другими. Эдит вспомнила, как Хью и Одрис сидели у огня, общаясь будто они были давними друзьями. Одрис, должно быть, сразу дала ему возможность почувствовать себя непринужденно. Позже она была к нему так внимательна, угощая его, а сэр Оливер занимал разговорами. Конечно, Одрис
