обернулся к Генри.
– Мне жаль вас, Генри Эшби! Вы еще тупее, чем я думал. – И с этими словами он вышел, не закрыв за собой дверь.
Кровь отхлынула от лица Кэтрин, кожа стала мертвенно-бледной. Генри понял ее состояние, но щадить не стал:
– Кэтрин, мне все равно, чем ты обязана своим приятелям. Но прошу тебя впредь, никогда больше не доставляй мне подобных хлопот.
– Отец, я не думала, что все гак обернется, – дрожащим голосом произнесла она. – Я согласна, Рик был непростительно груб, но…
Генри метнул на нее гневный взгляд, и она запнулась. Как можно защищать Рика после того, что он сказал? Но ведь и отец тоже не миндальничал: он же намеренно поймал его на крючок.
– Отец, ты обошелся с ним слишком жестоко, – неуверенным голосом завершила она.
– Ты что, его защищаешь?
– Нет, но я…
Откинувшись на спинку кресла, он смотрел на нее чужими глазами и от его неприкрытой враждебности ей стало не по себе. Ну конечно! У нее хватило наглости поставить под сомнение авторитет отца, и теперь ее ждет наказание. Генри нажал кнопку селектора.
– Мисс Эшби уходит. Будьте любезны, проводите ее!
Наступил период ледяного молчания Генри Эшби.
Кэтрин не раз доводилось наблюдать, как молчание отца терпят другие, но самой ей еще не доводилось испытывать это на себе. Дни складывались и недели, приближая свадьбу, а Кэтрин чувствовала себя так, словно ее прокляли. Несмотря на все ее извинения и попытки вернуть отцу хорошее настроение, он продолжал хранить неодобрительное молчание.
Артур уехал по делам в Германию, так что рассчитывать на его посредничество не приходилось. Дважды Кэтрин поднимала трубку, намереваясь позвонить Рику и высказать все, что думает по поводу его поведения, но так и не отважилась набрать номер.
В конце концов, отец ее простил, но лишь после того, как прочитал полную сарказма нотацию о неуважительном отношении к старшим. Вскоре вернулся Артур и с заговорщицким видом сообщил:
– Кэтрин, ужинаем в ресторане. Я заказал столик. Нам есть что отпраздновать.
Наверняка припас для нее историю об очередном своем блестящем маневре во время переговоров с немецкими промышленниками, подумала Кэтрин, когда они вечером ехали в ресторан. Артур – само изящество и совершенство. Несмотря на разницу в возрасте, он даст ей все, чего только можно пожелать от супруга. У них с ним общие интересы, они выросли в одной среде, и вообще они люди одного круга…
Повинуясь порыву, Кэтрин потянулась и прижалась губами к его губам. Ответив мимолетным поцелуем, Артур тотчас многозначительно указал взглядом на затылок шофера, а потом, потрепав ее по колену, продолжил очередное повествование.
Кэтрин обиделась. Артур ярый поборник соблюдения приличий, но ведь они же помолвлены! Неужели нельзя «расстегнуть мундир» хотя бы вечером? Жених все вещал, а Кэтрин представила, что в лимузине рядом с ней сидит Рик Стентон. Вот он опрокидывает ее на велюровое сиденье и запускает руки под юбку. Обнаруживает, что под вечерним платьем она голая и готова его принять…
С Риком можно быть другой – сексуальной, раскованной, неистовой…
Кэтрин решительно отбросила это видение и, когда они вошли в ресторан «Рулз», завязала беседу, бесцельную и легкую, словно облако мыльных пузырей. Ожидая, когда принесут заказ, Кэтрин вышла поправить прическу, а когда вернулась, Артур взял ее за руку.
– Дорогая, я хотел сказать тебе об этом в более романтической обстановке, но другого случая может и не представиться.
Большим пальцем Артур накрыл бриллиант на ее кольце величиной ровно в один карат. Оба посчитали, что более крупный камень смотрелся бы вызывающе.
– На самом деле это сюрприз Генри, так что, когда он его раскроет, будь добра, Кэтрин, сделай вид, что слышишь впервые, – предупредил он. – Но, коль скоро твой отец сказал мне первым, я не могу с тобой не поделиться.
– Наш свадебный подарок? – с улыбкой спросила она.
Артур кивнул и засиял улыбкой.
Отец давно намекал, что готовит им к свадьбе щедрый подарок. Как-то раз Кэтрин случайно услышала обрывок разговора отца с адвокатом, после чего решила, что он отпишет им виллу в Брайтоне.
– Ты была права насчет недвижимости, – сказал Артур.
– Я так и знала.
– Только это не вилла в Брайтоне.
– Вот как? – Кэтрин отпила глоток шампанского. – Вряд ли это дом в Кенсингтоне. Он нужен отцу для бизнеса. Наверное, это особняк в Гэмпшире. Но ведь ему так нравится парк и поле для гольфа…
– Нет, Кэтрин, это не особняк в Гэмпшире! – Артур сжал ее ладонь и засмеялся. В его голубых глазах засветилось торжество. – Генри отдает нам Краунз-Нест!
На следующий вечер за ужином Генри объявил, что в качестве свадебного подарка передает им родовое поместье в Суррее. Сказал, что хочет больше времени проводить в Гэмпшире, а такой большой дом ему уже не нужен. А потом небрежным тоном предложил, чтобы Кэтрин перестроила домик для гостей в Краунз-Несте, а он будет останавливаться там, когда будет приезжать по делам в Лондон.
Прошлой ночью Кэтрин не сомкнула глаз, а сейчас у нее сжалось сердце. Отец ее опять поймал! До этого момента она не осознавала, как сильно в ней желание жить независимо от отца. А ведь могла бы сообразить, что он и дальше захочет иметь ее в полном своем распоряжении. Теперь, даря им Краунз-Нест, он выражает уверенность, что замужество Кэтрин не принесет ему неудобств, и она по-прежнему будет находиться под его опекой.
Позже, когда Артур проводил Кэтрин в спальню, она попыталась высказать ему свои сомнения. Он обнял ее и погладил по голове, успокаивая, словно малого ребенка.
– Не преувеличивай, дорогая! Согласен, Генри несколько деспотичен, но мы же с тобой вместе, так что теперь он не сможет взять над тобой верх. И потом Краунз-Нест – это же целое состояние!
– А тебя волнуют только деньги?
Артур отступил на шаг, и его глаза стали холодными как две льдинки.
– Ну, зачем же так передергивать! И нечего на меня злиться.
Кэтрин прижала пальцы к вискам.
– Извини. Просто я устала.
– Я тоже устал, однако на тебя не бросаюсь!
– Ты прав. Извини меня, пожалуйста.
Но Артур ее извинений не принял. Кинув на нее тяжелый взгляд, он молча вышел. Кэтрин почувствовала неприятную пустоту в животе. Ну вот! Теперь и жених наказывает ее своим молчанием.
После скандальной встречи с Генри Эшби Рик долго не мог прийти в себя. Он злился на этого высокомерного типа, а еще больше бесился от того, что Кэтрин видела, как ее папочка смешивает его с грязью.
Но в один прекрасный момент Рик понял, что старик Эшби прав! Он на самом деле не подготовился должным образом к встрече и не умеет широко мыслить. И настолько зациклился на идее продать кому- нибудь разработку Джоша, что не прислушался к внутреннему голосу, который упрямо твердит: отдать изобретение Джоша в чужие руки, значит, пойти против всего, во что он верит.
Рик неотступно думал о Кэтрин. Всю жизнь его окружали вещи третьего сорта: убогий домишко, в котором он вырос; заурядные учителя муниципальной школы, непримиримые к бунтарю, задававшему неудобные вопросы; отец, проводивший все вечера, тупо глядя в ящик, и твердивший, что сын у него неудачник. Сколько Рик себя помнил, он мечтал, чтобы его окружали красивые вещи и неординарные люди. И теперь он решил, что, добившись Кэтрин Эшби, получит все, о чем мечтал всю жизнь.
За неделю до свадьбы жены руководящего персонала компании устроили для Кэтрин девичник.
