– Очень рад, что они вас не радуют.
– Язвишь? Давай-давай. Эх, всё ведь шло так хорошо, до тех пор пока ты не… А, что говорить. Сам всё прекрасно знаешь.
Дхусс пожал плечами и ничего не ответил. С настоящим, не наигранным равнодушием смотрел мимо тьмы под капюшоном – на плывущие в голубой высоте свободные облака.
Существо в плаще – человек, а может, и нет – некоторое время молча ждало. Потом разочарованно пожало плечами.
– Тёрн, не думай, будто бы у меня в ходу лишь банальные иглы, щипцы и клещи. Я не сомневаюсь, что ты обладаешь способностью умереть по собственному желанию, задолго до того, как твоя плоть сдастся. Я выверну наизнанку твою память, разберу её по крупицам, вытяну одной нитью, отыщу начало, и тогда… не думай, что потом получится всё смотать обратно в клубок. Ты станешь умалишённым, Тёрн, идиотом, пускающим слюни и справляющим нужду под себя. Нам даже не придётся тебя казнить. Достаточно сбросить с телеги.
– Тогда поступай как знаешь. – Тёрн равнодушно отвернулся. – Не медли только.
– Не медли… – усмехнулся допрашивающий. – Ты прекрасно знаешь, что я начну не сейчас, а лишь когда прибудем на место. Люблю, понимаешь ли, работать с комфортом и удобствами. Собственно говоря, мне и здесь-то нечего делать, но ведь хороших слуг сейчас так трудно подобрать – непременно что-нибудь напутают, упустят, забудут, сделают не так. За всем приходится приглядывать самому. Так что полежи пока, подумай. В сущности, нам ведь не так и много от тебя нужно. Тебе даже не придётся никого предавать. Ты всегда оставался дхуссом-одиночкой, всё время, пока я занимаюсь твоим случаем.
– Я польщён, – усмехнулся Тёрн.
– Мне прекрасно известно, что дух твой силён, – заметил дознаватель. – Не хотелось бы его ломать. В сущности, подавляющее большинство и малых стычек, и больших войн происходит по недоразумению. Я, например, совершенно убеждён, что, если бы не твоё глупое упрямство, мы вполне бы могли договориться. И даже работать вместе. Мой орден придерживается самых широких взглядов. Тем более в отношении… м- м-м… существа, могущего сыграть столь важную роль в исполнении наших планов.
– Вашему превосходительству больше подошла бы роль странствующего сказителя, – Тёрн ухмыльнулся прямо в скрытое тьмой лицо своего пленителя.
– Какой смысл в перебранке? Мы не кумушки у колодца, – холодно возразил дхуссу допрашивавший. – Впрочем, к этому разговору мы ещё вернёмся. Не хотелось бы просто так уничтожить такую силу. А ты – сила, Тёрн. Мы же, со своей стороны, отрицаем догматическую узость. Порой можно работать и достигать успеха даже с теми, кто ненавидит тебя. Есть высшие цели и высшие интересы, ради которых можно отставить в сторону личные чувства.
– Знакомо, – со скукой сказал Тёрн. – Мол, всё, что делает нас врагами, – ничего не значащие мелочи, потому как где-то там, за горизонтом, есть главный враг, и с ним-то, самоважнейшим, и надлежит бороться, объединив усилия, под вашим, само собой, мудрым руководством. Знаю. Слыхал.
– Тем не менее случается, что самое простое объяснение является и самым верным, – с нажимом возразило существо в плаще. – И высшие цели, само собой, таки есть, что бы ты о них ни думал.
– Какие же, например, эти высшие интересы? – осведомился Тёрн.
– Можно подумать, что ты не знаешь.
– Гм. У Охотников Навсиная цели, в общем, весьма просты – охранять незыблемость…
– Хватит! – прошипел разъярённый голос из-под капюшона. – Хватит дурить, понятно?! Ты отлично знаешь, что мы не имеем никакого отношения к погонщикам железных болванов.
Тёрн пожал плечами и замолчал, глядя в небо. Говорить он явно не собирался, и допрашивавший, поняв, резко отвернулся.
До самого вечера никто не произнёс ни единого слова. Никто не предлагал пленному дхуссу ни еды, ни даже воды.
– Нужду под себя справлять будешь, коль такой неразговорчивый, – единственное, что за долгие часы услышал дхусс от своих пленителей. Ответа не последовало.
Скрипели колёса, всё так же уныло покрикивали погонщики. Тёрн смотрел в небо и ждал.
После первого допроса – если только имевшее место можно было назвать допросом – Тёрна оставили в покое. Его не кормили и не поили, к нему вообще не подходили; из глубокого короба, в котором везли дхусса, виднелось только синее небо.
Потом колымага остановилась. Послышались голоса, кто-то властно, голосом, более подходящим для большого сражения, отдавал обыденные приказы каравана: раскинуть шатёр, развести огонь, принести воду.
Цепи не давали дхуссу пошевелиться, массивный ошейник позволял лишь слегка повернуть голову.
Дощатые стенки. Тёмные пятна сучков. Один из них, впрочем, выпал, открыв небольшую дыру.
Но, как оказалось, рядом стояла вторая такая же колымага. С таким же дощатым кузовом. Тёрн разочарованно отвернулся, и тут до него донеслось:
– Эй… Тёрн! Тсс, Тёрн, слышишь меня?
– Слышу… Ксарбирус.
– Я тут, в телеге. Рядом с тобой.
– Вот как? – ледяным голосом проронил дхусс.
– Дурак! Меня точно так же, как и тебя, – в цепи, и…
– Откуда ж ты знаешь, что я тут, рядом? – осведомился Тёрн, нарочито избегая «почтенного» и «мэтра» и заменяя уважительное «вы» слегка уничижительным «ты».
– Несложно догадаться, – фыркнули за досками. – У меня профессиональный нюх. А ваш, дхуссов, запах не спутаешь ни с каким другим. Ты же, любезный, э-э-э… последнее время был лишён возможности посетить баню. Верно?
– Так что ж случилось, Ксарбирус? – после паузы, шёпотом проговорил Тёрн. Лицо его оставалось непроницаемым. – Кто захватил… нас?
– Какой-то из орденов, – последовал ответ. – На орден Правды не похоже, скорее всего или чашники, или Солнце.
– Как же они захватили ме… нас?
– Очень просто. Ткнули иголкой между чешуй, когда ты ко мне спиной повернулся. Я и пикнуть не успел.
– Откуда ж они взялись? – Тёрн спрашивал спокойно, но на щеках играли желваки. – Я бы почувствовал…
– На то они и ордена, – последовал ворчливый ответ. – Особенно если Солнце. Их колдовские штучки часто ставили в тупик даже Высокий Аркан!
– Значит, ты тоже пленник?
– Такой же, как ты! И Камни Магии они все забрали…
По губам Тёрна скользнула слабая улыбка.
– Тц! Дхусс! Ты можешь что-нибудь сделать?
– Могу смотреть в небо, Ксарбирус, – безмятежно ответствовал Тёрн.
– Глупец! Болван! Бревно! Нет, до чего ж безмозглы эти дхуссы, даже лучшие из них?! Ты что, не понимаешь, что они с нами сделают?!
– Я для начала не понимаю, зачем ты им сдался живым, мэтр, – усмехнулся Тёрн. – Лишний свидетель. Возись с тобой теперь. А так – нож под ребро, тело в канаву, крысам на радость – и дело в шляпе. Никто ничего не узнает, а кто узнает – будет молчать, поскольку составить тебе компанию в той же канаве никак не захочет.
– А ты? Ты-то им зачем сдался? – злобно зашипели из соседней повозки. – Камни Магии им нужны были! И Перо! Перо Феникса!
– Пошли б себе тогда да взяли, раз они такие все из себя, – невозмутимо возразил дхусс. – Что удалось мне, получилось бы и у них. Так что не вижу смысла.
– Видать, не могли, – вздохнул Ксарбирус. – Так что, дхусс? Так-таки ничего и не можешь сделать?
– Ничего не могу.
