— История этим заканчивается в любом случае. Я не уеду из Чикаго. Эрл встал.
— Рейфорд, — заговорил он, подчеркивая каждое слово, — успокойся и послушай меня. Хоть немножко напряги свои мозги. Дай мне, во-первых, сказать все, что я знаю, и дай мне шанс переубедить тебя, во-вторых.
Рейфорд запротестовал. Но Эрл резко остановил его.
— Пожалуйста, я не могу принимать решения за тебя. И не буду. Но позволь мне закончить. Хоть я и не согласен с тобой насчет того, как ты объясняешь исчезновения, я рад, что ты нашел хоть какое-то утешение в религии.
— Это не…
— Я все понимаю, Рей. Я внимательно слушал тебя. Я понял. Для тебя это не религия, это Иисус Христос. Правильно я тебя понял? Я восхищаюсь тем, как ты принял эту идею. Ты человек искренний, я не сомневаюсь. Но не отказывайся от назначения, за которое тысяча других пилотов готовы были бы отдать жизнь. Вообще-то говоря, я даже не уверен, нужно ли будет тебе переезжать. Так ли уж часто президент Соединенных Штатов совершает перелеты по воскресеньям? Я уверен, что не чаще, чем ты летаешь по воскресеньям сейчас.
— Так как я капитан, я почти не летаю по воскресеньям.
— И там ты сможешь назначать кого-то другого летать по воскресеньям. Ты же будешь там капитаном, главным. Теперь у тебя не может быть никаких возражений.
— У меня есть возражения! — ответил Рейфорд, смеясь. — Я шучу.
— Конечно, было бы разумнее, если бы ты жил в Вашингтоне. Но держу пари, если ты выдвинешь условие, что остаешься жить в Чикаго, они на это пойдут.
— Нет, я не согласен ни в коем случае.
— Но почему?
— Потому что я хожу в церковь не только по воскресеньям. Мы встречаемся там часто. Я сблизился с пастором. Мы встречаемся почти каждый день.
— И ты не можешь без этого жить?
— Не могу.
— Рей, а если это только временно? Если в конце концов твой пыл угаснет? Я не хочу сказать, что ты лицемеришь или что ты разочаруешься в своем открытии. Просто все новое со временем ветшает. И ты сможешь работать где-то в другом месте, если будешь возвращаться в Чикаго по воскресеньям.
— Почему это так важно для тебя, Эрл?
— А ты не знаешь?
— Не знаю.
— Потому что об этом я мечтал всю свою жизнь, — ответил Эрл. — Когда я был в твоем положении, я ежегодно проходил сертификацию и стремился получить работу пилота при каждом новом президенте.
— Я этого не знал.
— Конечно, ты не знал. Кто станет разглагольствовать, что он из кожи лезет каждые четыре года и видит, как эту работу получают другие. Я буду рад, если хотя бы ты получишь эту работу.
— Уже только по этой причине я бы хотел иметь возможность отказаться от нее.
Эрл даже сел.
— Спасибо и на этом.
— Я вовсе не то имел в виду. Я серьезно.
— Я понимаю, что ты серьезно. Но, по правде говоря, в этом списке есть пара мужиков, которым я не доверил бы даже свою машину.
— Мне показалось, ты сказал, что все они хорошие ребята.
— Просто я хотел сказать, что если не ты, то кто-то другой получит ее.
— Эрл, я действительно думаю, что я не…
Эрл поднял руку.
— Рей, сделай мне одолжение! Не принимай сейчас окончательного решения! Я понимаю, что фактически ты уже все решил, но отложи официальный ответ до завтра, когда ты решишь все на свежую голову.
— Я помолюсь.
— Я понимаю, что тебе это необходимо.
— Так ты категорически запрещаешь мне позвонить экзаменатору?
— Ни в коем случае. Если хочешь подать жалобу, сделай это письменно, по инстанциям, в установленном порядке.
— А все-таки, ты уверен, что хочешь рекомендовать человека, которому не доверяешь?
— Если ты пообещаешь мне не давить на того человека, я тебе поверю.
— А ведь я еще не начал обсуждать эту тему.
— Ну, это просто сумасшедший дом, — покачал головой Эрл.
— Кто получил жалобу?
— Мой секретарь.
— От кого?
— Думаю, что от его секретаря.
— Могу я увидеть ее?
— Нет.
— Дай мне посмотреть жалобу, Эрл. Неужели ты думаешь, что я разорву ее? Эрл вызвал секретаря.
— Франсина, принесите мне запись жалобы из Далласа, поступившую сегодня утром.
Она принесла ему листок с отпечатанным на машинке текстом. Эрл прочел его и перебросил через стол Рейфорду. Там было написано:
Рейфорд положил бумагу на стол.
— Эрл, тебе следовало бы получше сыграть роль детектива.
— Что ты имеешь в виду?
— Тут очень дурно пахнет.
— Ты думаешь, это фальшивка?
— Во-первых, на карточке у моего экзаменатора значилось имя подлиннее (Джеймс, а не Джим), к тому же вспомни, был ли когда-нибудь у экзаменатора секретарь?
Эрл нахмурился.
— Ничего себе звонок!
— Раз мы заговорили о звонке, мне хотелось бы узнать, откуда он поступил. Это очень трудно выяснить?
— Совсем не трудно. Франсина! Пожалуйста, соедините меня со службой безопасности.
— Не мог бы ты попросить ее выяснить для меня еще кое-что, — обратился к Эрлу Рейфорд. — Пусть она позвонит в отдел кадров и выяснит, работают ли в «Панкон» Джим Лонг и Джин Гарфилд.
— Если вы не возражаете, — сказал Карпатиу, — мне бы хотелось, чтобы к нам присоединились наши друзья.
«Как, уже? — подумал Бак. — Наступил момент объявить о каких-то новостях? В чем же они будут состоять?»
— Это ваше шоу, — сказал Бак, удивившись появившимуся на лице Карпатиу выражению обиды. — Я хотел сказать, ваше совещание. Конечно, приглашайте их.
