Христа. Будет ли правильно и благоразумно вместе с тем проявлять внимание к Хлое Стил? Он попытается вытеснить ее из своей души.
Слабая надежда.
— Ты влюбилась в него, верно? — спросил Рейфорд, когда они отъехали.
— Он прекрасный человек.
— Я имею в виду Бака.
— Я поняла, кого ты имеешь в виду. Он прекрасный человек, но вряд ли в его голове есть место для меня.
— Он парень головастый, там для всего место найдется.
— Вот у Брюса в голове гораздо больше, чем у любого из нас, а он намного внимательнее ко мне.
— Дай Баку устроиться, и он позвонит.
— Он позвонит? — передразнила его Хлоя. — Ты говоришь, как отец из «Маленького домика в прериях».
— Извини.
— Вообще-то я, конечно, думаю, что когда-нибудь Бак Уильяме позвонит мне.
Так как вещей у Бака еще не было, его меблированная квартира сохраняла идеальный порядок. Он сбросил туфли и сразу же набрал Нью-Йорк. Он хотел, во-первых, связаться с Мардж Поттер, секретарем редакции, и спросить ее, когда он может рассчитывать на получение из офиса своего архива От ее ответа он едва устоял на ногах:
— Я не знала, куда отправить твои вещи, поэтому послала их в Чикагское бюро. Они должны поступить туда в понедельник утром.
Во-вторых, он получил сообщение от своего главного босса Стентона Бейли:
Третье сообщение было от его бывшего главного редактора Стива Планка, который стал пресс- секретарем Николае Карпатиу:
Камерон хмыкнул, хохотнул и порвал листки. Он поблагодарил Мардж, подтвердил, что получил сообщение и позвонит Бейли, затем сделал пометку у номера телефона Стива и решил повременить со звонком. «Карпатиу хочет переговорить с тобой». Про себя он мог бы сказать и другими словами: «Антихрист охотится за тобой». Бака интересовало только одно: знает ли Карпатиу, что он избежал промывки мозгов. Что этот человек будет делать или попытается сделать, если узнает, что Бак полностью сохранил все в своей памяти, что Баку известно: Карпатиу убийца, лжец, Зверь, Антихрист?
Рейфорд смотрел новости по телевизору, слушал комментарии. Большинство из них положительно оценивали запланированный перевод ООН на территорию бывшего Вавилона, к югу от Тегерана. Одни заявляли:
Если Карпатиу искренне стремится ко всеобщему разоружению, оставляя только десять процентов оружия, то, безусловно, складировать его на Среднем Востоке вблизи Тегерана будет гораздо лучше, чем в Нью-Йорке. Кроме того, в здании ООН, которое вскоре должно опустеть, следует организовать музей как реверанс в сторону самого отвратительного произведения архитектуры, которое когда-либо создавалась в этой стране.
Ученые мужи предсказывали провал переговоров, которые будут проводить как религиозные лидеры, так и финансовые эксперты. Один из них заявил следующее:
Ни одна из религий, какой бы привлекательной и заманчивой она ни представлялась, ни одна из валют, какой бы соответствующей требованиям дня она ни казалась, на деяе не являются таковыми. В этих вопросах Карпатиу неизбежно потерпит неудачу. В результате люди начнут более трезво оценивать нового лидера. Его популярности скоро придет конец.
— Хочешь чаю, папа? — раздался из кухни голос Хлои.
Он отказался. Через минуту она вошла в комнату с чашкой в руках и устроилась на другом конце софы, поджав под себя ноги в домашних тапочках. Ее только что вымытые волосы были закручены в полотенце.
— У тебя, кажется, дата в конце недели? — спросил Рейфорд, когда новости на экране телевизора кончились и пошла реклама.
— Не смешно, — ответила она.
— А я и не имел виду, что это смешно. — Я даже думаю, что вряд ли кто-нибудь позвонит тебе.
— Единственный человек, которого я хотела бы услышать, явно слинял.
— Ерунда, — возразил Рейфорд, — я не считаю, что он вообще о тебе думал.
— А я уверена, что думал, папа. И вот теперь я сижу, как школьница, гадаю и надеюсь. Это так глупо. Чего мне переживать? Ну, познакомилась, но я совершенно его не знаю. Правда, я им восхищена, вот в чем дело.
— Ты восхищена им?
— Конечно. А кто им не восхищается? Энергичный, толковый, умный, воспитанный.
— К тому же известный.
— Да, в какой-то мере. Но я ведь не собираюсь вешаться на него. Мне было показалось, будто он заинтересовался мною, вот в чем дело. Его внимание свидетельствовало, что я привлекла его.
— И как же ты ответила на это?
— Ты имеешь в виду, что я ответила ему? Рейфорд кивнул.
— А никак. Что я могла сделать? Он понравился мне, и вместе с тем я не хотела оттолкнуть его.
— А может быть, он думает, что это он оттолкнул тебя? Может быть, ему кажется, что это он стал действовать слишком активно, слишком быстро. У тебя нет такого ощущения?
— Пожалуй, что так. Я думаю, что все правильно. Я держалась с ним довольно открыто, и стать друзьями, наверное, было бы для нас вполне достаточно.
Отец пожал плечами.
— Может быть, он нуждается в каком-то поощрении?
— Ну нет, ничего такого он от меня не получит. Это не в моем характере, ты же знаешь.
— Знаю, дорогая, — ответил Рейфорд, — но за последнее время ты очень сильно изменилась.
— Да, во многом изменилась, но характер-то остался. Это рассмешило ее саму.
— Так что же мне делать, папочка? Я не могу от него отказаться. Но разве ты не видишь, что в конце концов этим-то все и кончится? Ведь это ему следовало пригласить меня поужинать, а он даже наше приглашение не принял.
— Наше приглашение? Я-то тут при чем?
— Но мне же было неудобно приглашать его только от своего имени.
— Понятно. Только, может быть, он, наоборот, хотел, чтобы вы обошлись без меня?
— Если бы он думал обо мне, как мне казалось, он бы так и поступил. Он бы пригласил меня первым и попрощался с тобой. Мне так кажется… Нет, мне так не кажется, папа.
— Понимаю, что ты имеешь в виду. Я думаю, что тут глупо слишком торопить события. Дай ему время. Утро вечера мудренее.
Возобновилась передача новостей, а Хлоя занялась своим чаем. Рейфорд был очень доволен, что Хлоя завела с ним откровенный разговор об этом. Насколько он помнил, она не разговаривала о мальчиках
