— Я в этом очень сильно сомневаюсь. Особенно в последнее время.
— Сомневаетесь? Небезосновательно. Дима, как я вас предупреждал, я не буду у вас ничего выведывать. Наоборот, я вам хочу кое-что кое о чем рассказать.
Кац снял очки, помассировал глаза. Когда он убрал руку от глаз, Дима заметил кардинальную перемену — перед ним больше не сидел респектабельный и самоуверенный делец. Акулу бизнеса сменил пожилой и очень усталый человек с красными глазами, сеткой синих сосудов на щеках и слегка подрагивающими пальцами. Самуил Яковлевич, даже заговорил совершенно другим голосом, абсолютно лишенного его одесского говорка.
— Дима, я не просто успешный бизнесмен. У меня есть кое-какие дела с американцами. Честно говоря, мы с вами вообще находимся по разные стороны фронта. Да погодите вы краснеть лицом и называть меня предателем. Я собираюсь сделать вам и вашим друзьям поистине царский подарок. — Кац вздохнул и сделал паузу. Ему явно нелегко давалось каждое слово. — Дима, против леровцев планируется проведение массового геноцида.
— Да ну? Не может быть! И кем? Неужели наши западные друзья стараются? Самуил Яковлевич, чтоб эту вашу 'тайну' узнать достаточно выпуск новостей посмотреть!
— Погодите! Дима или я не правильно выразился или вы не поняли. Планируется не постепенное сокращение населения. А его моментальное уничтожение.
Ну почему, а? Ну почему никто в последнее время не подойдет к Диме и не скажет: 'Мужик, поздравляю! Ты в лотерею выиграл!'. Почему все новости одна другой хуже!? Сначала выясняется, что ты живешь как раб, потом, что твоя девушка неизлечимо больна. Потом, что в твоей стране идет необъявленная война. А теперь и вовсе — вы все вымрете!
Но Дима Кацу поверил. Да так поверил, что до боли сжал подлокотники. Голосовые связки отказывались подчиняться, он смог выдавить только лишь рык:
— И?
— А что 'и' Дима? Никаких 'и' в этом плане не предусмотрено. И тем более никаких 'или'. Вас уничтожат. А потом поделят территорию на части.
— А вам, зачем надо мне это рассказывать? В вас гуманизм взыграл?
— Нет, Дима. Гуманизм тут не причем. Я хочу с вами Дима заключить сделку. Услуга за услугу.
— Ну и что вам от меня надо?
— Нет от вас лично Дима. От ваших друзей. Мне надо вывезти мою семью. В любую страну Европы. Куда сможете. И сделать это очень быстро.
— Зачем вам это надо? Вы же сами сказали, что… гм сотрудничаете с 'шефами'?
— Дима вы думаете, что меня выпустят из страны? Никогда. Человека, обладающего таким объемом информации о 'проделках' шефов в ЛЕР уничтожат в тот самый момент, когда его услуги уже не будут нужны. Дима, как только они нанесут удар, я им больше не нужен. Даже если я смогу затеряться в ЛЕР, после удара тут будет такой ад и хаос, что вряд ли кто-то уцелеет. Поэтому мне необходимо заранее вывезти семью. А мне самому уже боюсь не выкарабкаться.
— Хорошо, мы спасаем вашу семью. А что мы с этого получим?
— Вы потешите свой, как вы его назвали только что? Гуманизм, вот. Вам же будет греть душу тот факт, что вы спасли ребенка и двух женщин. Что маловато? Секунду назад вы на меня как на монстра смотрели. А теперь сами готовы торговать жизнями. Дима, чтобы умерить ваши аппетиты, я готов передать вам всю имеющуюся информацию по плану геноцида. 'Шефы' со мной естественно информацией не делятся. Но кое-что у меня есть. Примерная дата, к примеру. Ну и еще несколько деталей.
— Да уж, выбрался я к вам водки попить и стресс снять. Снял. Вот зашел к вам поужинал и гора с плеч! Самуил Яковлевич, я сейчас что-то решить сам не могу. Я передам вашу информацию и просьбу. Как что-то решится, я с вами свяжусь.
— Свяжитесь Дима, обязательно свяжитесь. И думаю очень скоро. Вас сейчас охрана выведет через черный вход. В следующий раз надеюсь вас увидеть уже с конкретными предложениями. До свидания Дима.
— До свидания, Самуил Яковлевич!
Дима поднялся с кресла и направился к дверям кабинета.
— Секундочку Дима. Я хочу, чтобы вы запомнили, что я вместе с информацией о готовящемся геноциде, вам сделал еще один маленький подарок. Пустячок, но очень приятный. Я только что подарил вам жизнь.
Дима раздраженно пожал плечами и вышел. Уже потом, идя коридорами с охранником, он думал о том, что как-то очень уж часто ему дарят жизнь. Его же собственную жизнь ему же и дарят! Нет, не то, чтобы Дима был против таких подарков, но ведь могут же попасться и менее сердобольные люди. Прав Глеб, пора чаще включать голову, пока она есть.
Шепот паутины
— Глеб, я, конечно, твой подчиненный. Ты у нас большой начальник и вообще товарищ майор. Но мы не имеем права игнорировать вот такие звоночки!
— Дима, я не говорю игнорировать. Просто надо быть максимально осторожными и максимально недоверчивыми. Знаешь, как минимум чем это может закончиться? Повяжут тебя и ту группу, которая семью Каца вывозить будет. Как максимум за тобой УЖЕ следили и сейчас начинают розыгрыш партии, которая сорвет вообще все наши планы.
— Поверь, он не шутил. Я его глаза видел. Глеб, он сам очень сильно боится…
— Все! Прения окончены! Ты занимаешься нашим проектом, как ни в чем не бывало. Я постараюсь через нашу агентуру выяснить ну хоть что-нибудь о планируемом геноциде. Кстати, с нашими делами-то что? Все по плану?
— Глеб все замечательно. Сначала приезд окраинского гетмана для обсуждения вопросов по Крыму. На следующий день в Кремле запланирован светский раут с участием всех самых влиятельных людей в стране: политиков, силовиков и бизнесменов. Будут приглашены также и иностранные делегации, в том числе и наша. Я в списках приглашенных. Это сборище проводится не просто так. Во время него будут официально оглашены результаты выборов в ЛЕР. Гетман поздравляет премьера, премьер рыдает от счастья на груди гетмана. Вся стая весь вечер славит Вертушинского и несет чушь о счастливом народе, которому так повезло с правителем. Все проходит один в один, как прогнозировали твои аналитики.
— Вот об этом ты и должен сейчас думать. Каждый день! Проснулся утром — повторил все детали плана. Мысленно! И сны тебе чтоб только про это снились! А я пока 'подарком' Каца займусь. Все бывай, выйдешь через полчаса после меня. И с этого момента удвой внимание — ты раскрыт. Во что играет Кац — неизвестно.
— Хорошо, Глеб. Пока… но вы там все хорошо перепроверьте, ладно?
— На сто раз проверим, не сомневайся, братишка!
Глеб поднялся с грубо сколоченной деревянной лавки и, щурясь, пытаясь не запнуться обо что- нибудь, начал выбираться из тускло освещенного подвального помещения. Когда Дима связался с ним с очередным сигналом SOS, Глеб уже ехал с желанием отстранить Диму от участия в деле. Глеб думал, что тот опять по собственной дурости вляпался в очередную историю. На деле оказалось все иначе — Дима смог пусть и случайно, но добыть жизненно важную информацию. Времени было в обрез, поэтому встречу организовали в подвале старого жилого дома на отшибе города. И теперь Глеб пытался выбраться наружу, попутно собирая на себя пыль и паутину и чертыхаясь сквозь зубы.
А поводы для проклятий были — белорусская разведка уже не первый раз получала данные о возможном рукотворном апокалипсисе. А сейчас это предупреждение исходило от одной из влиятельнейших фигур в ЛЕР. От Каца. Такие люди как он на ровном месте подставляться не будут. В различных операциях самолично Кац уже лет двадцать как не участвует. Не тот у него теперь калибр.
Поэтому Глеб, отправляя отчет о полученных Димой данных, приложил и свой рапорт с просьбой проверить все на сто раз. Как Диме и пообещал. В Центре Глеба очень ценили как сотрудника. Его
