Сердце Лины бешено забилось, но не от страха, а от волнения, и она не видела причины обманывать себя. Этот мужчина был таким большим, широкоплечим и сильным. И он намеревался поцеловать ее. Она затаила дыхание, когда он наклонился к ней.
– Ну, держись, док.
– О да, – выдохнула Лина.
Его горячие и страстные губы прижались к ней. Джек обнял Лину за плечи, потом погладил шею и запустил пальцы в ее волосы. Никто прежде не целовал ее так.
Он ласкал ее губами и впивался в рот, буквально пожирая, и Лина таяла в его волшебных объятиях. Джек приник к ней всем телом, и волосы на его голых ногах заставляли ее трепетать. Подняв голову, он посмотрел на нее.
– Черт, – произнес Джек прерывающимся голосом, – нужно запретить такие губы.
– Замолчи и поцелуй меня.
Он повиновался, нежно лаская ее рот, шею, щеки. Его руки тоже не бездействовали. Он гладил ее спину, талию, бедра, а потом крепко прижал Лину к себе, не оставляя ни малейшего сомнения в том, что это доставляло ему огромное наслаждение.
Никогда в жизни Лине не доводилось встречать мужчину, который бы испытывал такую неукротимую страсть к ней. Она чувствовала себя маленькой, но необыкновенно счастливой в его сильных объятиях, и хотя не сомневалась, что он готов овладеть ею прямо здесь, его руки ни разу не коснулись тех мест, которые особенно требовали его внимания. Это было и приятно, и немного обескураживало ее.
Лину охватило жгучее желание обследовать его тело. Мышцы на спине напряглись, руки были крепкими, а грудь столь широкой, что у Лины перехватило дыхание.
Никогда у нее не возникало нездорового желания сорвать с мужчины одежду и довести его до полного исступления, лаская руками, губами и всем телом.
Джек коленом слегка раздвинул ноги Лины и прижался к ее пульсирующей сердцевине. Она вскрикнула, и Джек поднял голову, прервав поцелуй.
– Я очень хочу тебя.
Лина заморгала и попыталась собрать остатки благоразумия, но здесь, в гараже, это оказалось невозможно.
– Я… нам нужно вернуться на вечеринку.
– К черту вечеринку!
– Базз может отправиться разыскивать нас.
Эти слова отрезвили Джека, он чуть отступил и оглянулся, а потом снова посмотрел на нее.
– После вечеринки? – вымолвил он.
В голове у Лины немного прояснилась, но тело продолжало жаждать его прикосновений.
– Ты думаешь, это хорошая идея?
Он прикоснулся к ее лицу, провел рукой по щеке.
– Леди, это самая лучшая идея, когда-либо посетившая меня в жизни.
– Я не завожу никаких отношений с гостями, – сказала Лина, и эти слова даже ей самой показались неубедительными.
– Ну, вообще-то я не гость. Ты же помнишь, что я здесь против своей воли.
– Это верно, – согласилась Лина, и небольшая лазейка для отступления тут же исчезла.
Джек снова крепко поцеловал ее, и Лина ощутила, что этот поцелуй как бы скреплял их договор.
– Скажи, что я могу прийти к тебе после вечеринки.
– Ты можешь прийти ко мне после вечеринки.
Его улыбка обезоружила Лину. В ней было столько обещаний, что Лина не могла дождаться их исполнения. Она не переставала удивляться себе. С ней не случалось ничего подобного. А тут она испытывала всепоглощающее влечение к мужчине, которого знала всего несколько дней и который уйдет из ее жизни после своего двухнедельного отпуска.
Она превращалась в падшую женщину, но была счастлива при этом. Так же, как и он, если судить по его страстному, затуманившемуся взору.
Джек протянул ей руку.
– Пойдем, побыстрее покончим с этой вечеринкой.
– Ты ставишь правую лапу сюда, а потом переставляешь сюда. Теперь потряси ею. А теперь повернись вокруг себя. Вот так! Голос!
Джек застыл в изумлении, глядя на то, как десять собак танцевали под руководством Базза. И у них неплохо получалось.
Базз был целиком поглощен своим занятием, но когда заметил, что они вернулись, то внимательно посмотрел на Лину. Джек прекрасно знал, что увидел Базз: зацелованные губы и раскрасневшиеся щеки. Базз прищурился и метнул пронзительный взгляд на Джека. Однако через мгновение он снова занялся собаками, обращая особое внимание на охотничью собаку, которая путала правую лапу с левой.
Джек недоверчиво покачал головой и посмотрел на Лину. Она улыбалась, глядя на эту сцену, но не выказывала никакого удивления.
