пытаться пробиваться в северо-западном направлении.
Марик закрепил у себя на поясе пращу.
— Мы могли бы убить какое-нибудь животное на обед.
Почва под деревьями была скользкой. Начинался день, и мы перешли через скалистый гребень.
К полудню через облака пробилось слабое солнце. Людей не было видно. Мы не слышали даже криков рашаку. Дважды я вынимала парализатор и мы с Мариком обследовали кустарники, надеясь вспугнуть какую-нибудь дичь. Но мы ничего не смогли увидеть. Следы, какие мы обнаружили, были оставлены несколько дней назад.
Во второй половине дня мы наполнили водой фляги, потому что достигли местности, покрытой голыми холмами, и поворачивали в сторону от ручьев.
Телук подняла голову.
— Слышите?
Мы находились в редком лесу. Под деревьями тукинна росли редкие кусты птичьего крыла. Халтерн остановился и вынул из ножен свои харуры.
— Что это?
Какой-то пронзительный визг приближался, казалось, сразу со всех сторон. Марик снял с пояса свой нож.
Когда я выхватила парализатор, первый зверь уже появился между деревьями. Я заметила только одно движение. Мальчик вскрикнул. Дикарка схватила это летящее нечто и бросила позади себя. Визг уже заглушался рычанием. Халтерн громко закричал. Телук сбросила с плеч свой мешок и почти одновременно вынула харур-килгри.
Во второго я выпустила весь заряд парализатора, который установила на широкое излучение.
— Уйдите с дороги, живо!
Марик поспешил за мою спину. Я взяла парализатор обеими руками и включила его. Меня кольнуло по ушам словно иголками. Вдалеке я слышала еще крик Телук. При широком угле рассеяния полнота воздействия не достигается.
Я не промахнулась.
Мне вдруг стало ясно, что не было слышно ни единого звука кроме моего частого дыхания. Визг прекратился. Парализатор молчал. Все выглядело так естественно, будто происходило вовремя учебной стрельбы. С той лишь разницей, что все было совершенно иначе и что сейчас ничто не двигалось.
Халтерн корчился в приступе мучительного кашля, опершись на эфес клинка, пригвоздившего к земле тело одного из хищников. Телук вложила в ножны сначала харур-нилгри, а затем более короткий харур- нацари. Потом перевернула ногой одно из лежавших тел.
Животное имело темно-рыжий мех с черными пятнами, размерами оно было не больше собаки. Большие чашеобразные уши. Удлиненное, как у ласки, тело, короткие лапы. Костлявые челюсти с острыми зубами, оттянутые назад губы, вывалившийся наружу вспухший раздвоенный язык. Хвост был коротким и голым. Черные узкие глаза уже помутнели.
Марик нагнулся и протянул руку, которую Телук ударом отвела в сторону.
— Эй, что?..
— Не прикасайся к нему. У него была стайная лихорадка.
Неслышно подошла дикарка. Тут мне вспомнились недавние мгновения и до меня дошло, что одно- единственное быстрое движение ее руки переломило позвоночник животного, которое прыгнуло на нее.
Безжизненные тела веером лежали под тукинна, их было около четырех десятков.
— Шайка разбойников, — проворчал Халтерн.
— Идемте. Они лишь спят, они не мертвы.
Я сунула парализатор обратно в кобуру.
— По крайней мере, мы теперь знаем, почему нигде не видно дичи, — прокомментировала Телук, когда мы двинулись дальше в бледном солнечном свете.
— Они знают, где мы, — сказала я, — а также и то, что мы намерены делать.
— Мы должны двигаться на юг. У меня нет точного представления о том, где мы находимся, но если мы угодим между ними и топями… — Халтерн замолчал, сотрясаемый сильным кашлем.
— Это значило бы попасть между молотом и наковальней, — согласилась Телук.
— Я не вернусь в Корбек.
Моя собственная решительность напугала меня. Это был страх перед возможностью вернуться в камеру.
— Мы разобьем их! — уверял Марик. — С помощью того оружия, которое вы применили против этой своры убийц!
— Нет. Они ездят группами, и нам никогда не удастся этого сделать.
Шел слабый дождь. У нас было три сухих дня, три дня, за которые мы, сделав большую петлю, повернули на юг и с огромным трудом ушли от всадников Талкула. Теперь мы медленно двигались по грязи на север по другую сторону голых холмов.
«Наверное, они не могли использовать кацца, — подумала я, — Наверное, они потеряли наш след. С прошлого дня мы не видели ни одного из них».
— Пограничный камень! — крикнул Марик.
Это был первый за много дней.
— «Эт», — прочла Телук. — Нет, это мне незнакомо.
Дикарка снова исчезла. Я прошлась взглядом по линии холмов. Дождь стал еще слабее. От нее не было нигде ни следа. Я спросила себя, не насовсем ли она ушла на этот раз.
— Нам нужны мархацы. Украсть или купить — это не играет роли, — прохрипел Халтерн. — Тогда поедем как можно скорее на Миране и будем надеяться, что встретим не больше всадников, чем сможем одолеть.
— Разве у нас уже так мало шансов? — мягко спросила Телук. — Я согласна. Идемте.
Я поспешила подойти к ней сбоку, и как только это удалось мне, спросила ее:
— Что у него?
— Легочная гниль. Ему нужны неделя или две покоя.
Под нами лежала Эт, когда мы достигли вершины горы. Это была широко раскинувшаяся телестре, окруженная пристройками и загонами для животных, почти город. Слабое солнце освещало эту живую сцену: повозки, мархацев, людей.
По другую сторону Эт на запад до самого горизонта тянулись топи.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
13. МАЛЫЕ ТОПИ
Пышная мшистая трава была вытеснена бурно разросшимся бурьяном, а затем потянулись места, поросшие двулиственным папоротником. Далее, к горизонту, виднелись озерки стоячей воды. Обширную область болотистой равнины покрывали другие виды мшистой травы и грибов: черные и пурпурные, голубые и зеленые, как перья петушиного хвоста.
Пока мы любовались этим зрелищем, по покинутой, плоской равнине, сплошь состоявшей из болот, перемещалась полоса солнечного света. Там, где она проходила, вспыхивали яркие краски. Пробегавшие вдоль и поперек протоки становились серебристой сетью, в которой застревало солнце; речушки, каналы и озерки образовывали широко раскинувшиеся переплетение водных путей.
— Малые Топи, — сказал, затаив дыхание, Халтерн. — Ах, ведь это наш конец. Нам нужно поворачивать на юг, немедленно.
С севера и с юга линия побережья этого обманчивого болотистого моря охватывали горы.
Марик прижался плотнее к ним.
— Это правда, что здесь… живут существа, которые не являются людьми?
Халтерн взглянул на Телук, которая только покачала головой.
— Мы соблюдаем соглашение с ними со времен Галена Медовые Уста, — сказала она. — Мы остаемся в пределах наших границ, а обитатели топей — в своих. Нет, не знаю, являются ли они чем-то большим, чем просто легендой.
— Нас это не должно волновать. Нам нужны мархацы.
