согласилась на уговоры Пэг. Может, это позволит ей завести новых друзей в этом городке.
За эти два часа она встретила больше людей, чем за последний год. Казалось, все жители Сандауна и его окрестностей в радиусе ста миль приехали на праздник. И многие заверили ее, что будут обращаться именно к ней за ветеринарной помощью.
И она вовсе не ждет прихода еще одного гостя, который, к ее разочарованию, до сих пор не появился.
Напротив, она даже рада его отсутствию. Без Джона Тайлера все намного проще.
Она еще не выработала иммунитет к его флирту.
И все-таки она вынуждена была признать, что чувствует разочарование. Может, оно вызвано банальным женским тщеславием? Давно уже никто не смотрел на нее так, как Джон. Она начала было думать, что нравится ему. И это придавало ей уверенности в себе. Хотя Эллисон и знала, что никогда не позволит себе согласиться на отношения с ним, она все же чувствовала себя польщенной таким вниманием со стороны молодого мужчины. Эллисон не уставала удивляться тому, что такой молодой и привлекательный мужчина обратил на нее внимание. Но ведь это не преступление — наслаждаться мужским вниманием?
А реакция ее тела на него — всего лишь еще одно доказательство того, что она человек, к тому же женщина, довольно слабая, как выяснилось.
— Привет, доктор Лакомый Кусочек, — Сэм Перкинс, муж Кристал, огромный жизнерадостный мужчина, привлек ее к себе в медвежьи объятия. — Как вечеринка? Наслаждаешься?
— Лакомый Кусочек! — ахнула Элли, боясь поверить в самое худшее. — Это так меня называют в городе?
— Милая, так тебя называют парни, — простодушно пояснил Сэм, поправляя свою широкополую шляпу. — Доктор Себринг был классный ветеринар, но джинсы на нем так не сидели, как на тебе. Шучу- шучу, только не принимай все близко к сердцу.
— Ничего, — встряла в разговор Пэг, — Элли знает, что все здешние парни — кучка придурков, которые судят о женщине только по ее внешности, но моя подруга слишком хорошо воспитана, чтобы сказать это вслух.
— Кажется, меня только что оскорбили, — сказал Сэм, ничуть не обидевшись на прямоту Пэг. — Эй, док, хочешь потанцевать?
Рассмеявшись, Элли потрясла головой.
— Спасибо, я не танцую.
— Мы это изменим, милая.
— Попробуй! — поощрила Пэг. — Покажи им, как танцуют в городе.
— Но я не умею! — завопила Эллисон через плечо, увлекаемая Сэмом в танце.
Она поймала себя на том, что наслаждается общением с этими милыми и приветливыми людьми и что ей даже стало весело.
Сегодня, впервые со дня ее переезда в Сандаун, она не мучилась сомнениями, что совершила самую большую ошибку в своей жизни, напротив, она чувствовала, что поступила правильно.
Джон сидел в углу у стойки бара в полумраке, чтобы украдкой наблюдать за докторшей. Он был просто очарован. Однако она не врала, когда говорила, что не умеет танцевать. У бедняжки совершенно отсутствовало чувство ритма, а ноги разъезжались, как у коровы на льду. Но это было так мило.
Невероятно, он думал, что все женщины рождаются уже умеющими танцевать. Но у Эллисон как будто обе ноги были левые.
И все равно она была очаровательна.
Уже полтора часа он украдкой наблюдал за ней и не мог отвести глаз.
И вся ее неуклюжесть на танцплощадке с лихвой возмещалась потрясающей внешностью. Казалось, со времени их прошлой встречи она стала еще красивее. Целую неделю он рисовал ее в своих мечтах, и вот он ее увидел, и она еще прекраснее в реальности. И его по-прежнему безумно тянуло к ней. Джей Ти никак не мог выкинуть новую докторшу из головы.
Причем он сознавал, что зашел слишком далеко. К примеру, он рассказал ей то, что совсем не собирался рассказывать. Конечно, он не сказал ни слова про Афганистан, и никогда не скажет, но все равно он слишком разоткровенничался, и это его настораживает.
Джон Тайлер совсем не собирался рассказывать Эллисон о своем прошлом, но каким-то образом ей удалось заставить его раскрыться.
Зато сама она не сказала ни слова о своей личной жизни. Зато призналась, что он ее не интересует, в то время как все ее жесты и поведение говорили об обратном. Поразительно, эта женщина, он почти уверен в этом, хочет его, но боится признаться даже себе самой.
Как заставить ее признаться, что он ей небезразличен? Это было вызовом, который Джей Ти не мог не принять. Ее сопротивление обещало долгую интересную борьбу. И чем сильнее сопротивление, тем слаще победа.
А сейчас ему доставляло удовольствие просто наблюдать за ней, потягивая пиво. Элли выглядела сногсшибательно в цветастой юбке, светло-желтом топике, открывающем плечи, и новеньких коричневых ботинках. Она впервые распустила волосы, и это было потрясающе. Джей Ти и не подозревал, что они такие длинные. Водопад слегка вьющихся золотистых волос спускался почти до талии.
Ее сегодняшний наряд нельзя было назвать откровенно сексуальным, более того, в таком вполне можно было пойти в церковь. Но, глядя на нее, Джон думал вовсе не о спасении души, она была для него безумно желанной. Джон готов был опуститься на колени перед этой женщиной. Но не для молитвы.
Она откинула голову и рассмеялась тому, что Вирджил Уотсон что-то прошептал ей на ухо. Джона буквально ослепила ревность. Она никогда так не смеялась его словам. Никогда.
Не отрывая от нее глаз, он допил пиво, прошел через танцплощадку к счастливчику, которому повезло держать ее в своих объятьях, и похлопал его по плечу.
— Позволь мне украсть твою даму, — сказал он, не глядя на Вирджила. Его взгляд был прикован к удивленному лицу докторши.
— Черт, Джей Ти, — скривился Вирджил. — Мы только начали.
— И уже закончили, — ответил Джон, так и не посмотрев на него.
Краем глаза он видел, как раздраженный ковбой удаляется к бару. Мысли Джона теперь были заняты только Эллисон. Какого удивительного цвета ее глаза! Цветки льна, подумал он. Небесно-голубые с серым. Сейчас в них светились удивление и настороженность. Она нервничала. Нервничала, потому что была рада его видеть, но, как всегда, боялась этой радости.
— Привет, док, — улыбнулся он, сверкнув белыми зубами.
Она тоже улыбнулась в ответ, но как-то робко и неуверенно.
Они просто стояли посреди танцплощадки, и вокруг них пары двигались под музыку кантри.
— Э-э-э, — выдавила она наконец, — хочешь потанцевать?
— С тобой? — усмехнулся он. — Извините, мадам, но вы — самая никудышная партнерша по танцам из тех, что мне доводилось видеть.
Ее глаза широко распахнулись от такой прямоты, а потом она расхохоталась, и напряжение между ними растворилось, как кубики льда в кипятке.
— Тогда зачем ты прервал нас?
— Потому что был не в состоянии больше просто смотреть на тебя. Пойдем, — он взял ее за руку и потянул к задней двери, — я хочу тебе кое-что показать.
— О, Джон, я не могу уйти. Это вечеринка в мою честь.
— Не бойся, это только на минутку. Ты и глазом не успеешь моргнуть, как мы уже вернемся.
— Ну и что? — спросила она, когда они вышли наружу. — Что ты хотел мне показать?
— Небо! — сказал Джей Ти, поднимая руку.
— Небо? Ах да, — она взглянула вверх. — Обычное небо. С луной и звездами.
— Красивое небо, — поправил Джей Ти, поворачивая ее к себе. В свете луны он заключил эту давно желанную женщину в свои объятья. В ее глазах отразились все эмоции: сначала удивление, потом страх и предвкушение.
