В полдень 3-го января в Васильковскую балку вошел взвод кубанских казаков, которые служили в одном из подразделений вермахта. На всех была красивая казачья форма и свастика на плече. Спрятавшийся за кустом Витя Лазоркин увидел, как кубанцы в упор расстреляли раненых.
6 января 1944 в Васильковской балке состоялись похороны. В одну большую могилу положили и раненых и то, что осталось от жертв бомбежки.
Судя по тому, что писалось, а точнее, умалчивалось в мемуарах наших партизанских руководителей, я понял: о Васильковской балке старались забыть!
В те годы я часто встречался с Николаем Дмитриевичем Луговым и с непростительной юношеской прямотой спросил его, признает ли он ошибкой призыв мирного населения идти под защиту партизан. Николай Дмитриевич обиделся и как-то торжественно сказал, что они выполняли директиву ЦК о призыве населения идти в партизаны, что и в Белоруссии, и на Брянщине были целые партизанские районы, где население составляло партизанские республики. Я понял, что дальше спорить бесполезно.
Захваченное в лесу население немцы с помпой провели через весь город в концлагерь совхоза «Красный». Это был самый страшный в Крыму лагерь — лагерь уничтожения. И симферопольцы это прекрасно знали. Когда люди увидели, куда их ведут, то женщины стали отдавать прохожим маленьких детей в надежде хоть так спасти им жизнь.
Много лет я пытался проследить хотя бы одну судьбу такого ребенка, и удача улыбнулась мне, как ни странно, в Севастополе. В ту пору я собирал материал об истории Симферопольского автодорожного техникума и приехал в Севастополь, к одной из первых выпускниц. Звали ее Варвара, фамилию по понятным причинам называть не буду. В годы войны она была в оккупации, случайно оказалась на улице, когда вели колонну пленных партизан. Кто-то протянул ей в руки мальчика. Теперь это ее сын, офицер Черноморского флота, который и не подозревает о страшной судьбе, постигшей его родную семью.
В большом и первоначально заздравном приказе Крымского штаба партизанского движения № 48 от 1 марта 1944 года очень суровой критике было подвергнуто партизанское руководство в Крыму за потери в период с 29.12.43 по 8.01.44 г. Правильно указывалось на отсутствие маневра, что сделало более эффективными действия артиллерии и авиации противника, отмечалась неоправданная смена командиров 5-й бригады: Ф.С. Соловей, Н.П. Шестаков, И.И. Москалев, С.А. Осовский и опять Ф.С. Соловей.
Оправившиеся от прочеса отряды оказались очень неравноценными. Некоторые практически прекратили существование. Когда общая картина стала достаточно понятна, в Крымском штабе партизанского движения были вынуждены провести очередную и, как оказалось, последнюю реорганизацию. Приказом № 9 от 29.01.44 г.:
Центральная оперативная группа упразднялась.
В районе действия 1,5,6-й бригад было приказано сформировать Северное соединение в составе 1-й и 5-й бригад. 6-я бригада расформировывалась, а ее личный состав шел на пополнение 1-й и 5-й бригад.
В районе действия 4-й бригады сформировать Южное соединение в составе: 4,6,7-й бригад.
В случае совместных действий соединений общее руководство возлагалось на командира Северного соединения [15, с. 17].
Был назначен командный состав соединений, бригад, который приведен ниже, но уже с последующими корректировками. В тексте приказа И.Я. Бабичев почему-то именуется — «Бабич И.Я.», Л.A. Вихман назван командиром 6-й бригады. Видимо, реальная жизнь внесла в приказ свои коррективы, и я привожу его уже в соответствии с действительностью.
Командир П.Р. Ямпольский
Комиссар Н.Д. Луговой
Начальник штаба В.Е. Савченко (25.11.43–20.04.44);
Н.П. Шестаков (20.04.44–29.03.44); Г.Х. Саркисьян (29.03.44–20.04.44)
1-я бригада
Командир Ф.А.Федоренко
Комиссар Е.П. Степанов
Начальник штаба Г.Х. Саркисьян (29.01.44–29.03.44);
С.И. Мозгов (29.03.44–20.04.44)
5-я бригада
Командир Ф.С. Соловей
Комиссар И.Я. Бабичев
Начальник штаба Г.Ф. Свиридов
Командир М.А. Македонский
Комиссар М.В. Селимов
