вывернул наизнанку всю свою душу. Теперь ее очередь. Розалинда подошла к камину и бросила документы на Суон-Парк в огонь. – Я вам уже говорила, что управление Суон-Парком не делает меня счастливой.
Когда документы поглотило пламя, на сердце у нее стало легко и радостно. Она бросила следом документы на «Найтон-Трейдинг».
– И я чертовски уверена, что управление торговой компанией даже в качестве вашего партнера не может сделать меня счастливой.
Брачное свидетельство Розалинда сложила и сунула за пояс юбки.
– А вот это я сохраню. Оно когда-нибудь понадобится нам для нашего сына, не так ли?
Розалинда взяла лицо Гриффа в ладони.
– Единственное, что может сделать меня счастливой, – ваше сердце.
Заключив Розалинду в объятия, он нежно и страстно поцеловал ее.
– У вас все это есть, – произнес Грифф. – Мое сердце, моя любовь. И мое богатство. Выходите за меня, и вы сможете делать что угодно – играть на сцене, управлять Суон-Парком или нежиться целый день в постели, а я буду кормить вас яблочными пирогами. Но никогда больше не покидайте меня, дорогая, – я дня не могу прожить без вас.
– Я тоже. – Она стала осыпать его лицо поцелуями. Радость бурлила в ней, унося все сомнения. Он любит ее так сильно, что готов пожертвовать всем ради ее счастья.
Она отстранилась, чтобы улыбнуться ему.
– Знаете, вам не понадобится делать все это. Увидев вас в театре, я поняла, что никогда больше не покину вас.
Он снова поцеловал ее, не в силах оторваться от ее губ, лаская языком ее рот. Когда наконец он отстранился от нее, Розалинда едва держалась на ногах, сгорая от страсти.
– Надеюсь, вы понимаете, дорогая, что будет означать брак со мной, – предупредил он. – Поскольку я полон решимости сохранить секрет вашего отца, на публике я должен делать вид, что я такой же, как раньше. Вы выйдете замуж за бастарда, прославившегося своей бессердечностью и жестокостью. Недостойного графской дочери в глазах света.
– Вас волнует, что подумает свет?
– Единственное, что меня волнует, – это быстрее жениться на вас.
– А меня – выйти за вас замуж. – Она улыбнулась. – Кроме того, мы оба хорошие актеры, так что можем справиться с любой ролью. До тех пор пока в частной жизни вы мой муж, мне все равно, кого еще вы изображаете на публике. Мы оба знаем правду. – Положив руку ему на грудь, Розалинда добавила: – Что же до бессердечия, я вызову на дуэль каждого, кто назовет вас так. Потому что теперь я знаю, что Дэниел был прав. До этого момента вы игнорировали свое сердце – но оно у вас есть. И всегда было, любовь моя.
– И оно принадлежит вам, – сказал он, сжав ее руку.
Эпилог
Ах! Полночь языком своим железным
Двенадцать отсчитала. Спать скорее!
Влюбленные, настал волшебный час.
Боюсь, что завтра утром так же мы проспим,
Как незаметно за ночь засиделись.
Нам пьеса сократила ночи ход.
В постель, друзья, – еще нам две недели
Ночных забав и новых развлечений.
Грифф стоял, потягивая шампанское, в конце террасы Суон-Парка, наблюдая за женой, развлекающей гостей на званом вечере рассказами о своей карьере на сцене. Трехнедельной карьере, на маленькой роли. Розалинда, хоть и обладала актерским талантом, решила оставить сцену.
Очевидно, даже она понимала, что ее таланты лежат в другой сфере. В то короткое время, пока шел спектакль, она часто жаловалась Гриффу, как ее раздражает, что ей приказывают, и не раз спорила из-за этого с Кемблом.
Грифф улыбнулся. Его жену нельзя назвать покорной. Или ленивой. Она решила стать покровительницей театра. Кембл, должно быть, пляшет от радости при мысли, что все деньги Найтона леди Розалинда собирается тратить на театр «Ковент-Гарден», но он скоро поймет, что эти деньги достаются дорого – придется выносить своенравный язычок миледи.
Дэниел подошел, проследил за взглядом Гриффа и рассмеялся:
– Мечтаешь о ночи? Эта девчонка все еще заставляет тебя сохнуть по ней.
Даже Дэниел сегодня не мог испортить ему настроение.
– Наслаждайся собой за мой счет, пока можешь, друг мой, потому что однажды я увижу, как ты сохнешь по женщине. Кем бы ни оказалась эта бедняжка, дай Бог, чтобы она заставила тебя пройти через все круги ада, прежде чем примет твое предложение. Это даст мне шанс отплатить тебе за все твои колкости.
– Тебе придется ждать целую вечность.
Грифф подозрительно покосился на него:
– Разве ты не говорил, когда мы дрались в кабинете, что когда-нибудь женишься?
