— Ой! Вы меня напугали. Я не думала, что тут кто-то есть.
— А я сошел с поезда и смотрю: не то столбик стоит, не то человек… — рассмеялся незнакомец.
Нора нервно хмыкнула и сказала:
— Да, стою, набираюсь храбрости, чтобы нырнуть в туман. Ненавижу тьму. Так и чудится, что кругом бродят привидения.
— Я не привидение. Тебе куда надо?
— За пустырь, на улицу Аскью.
— Это вроде бы недалеко.
— Мне сказали, что минутах в десяти от станции, но в такой мути мне и за час не добраться. — Нора уже пришла в себя, по-настоящему она боялась только призраков. — Самое плохое, что я не знаю дороги. Никогда тут не бывала. Хотя бы такси поймать!..
— В такую-то ночь? — Голос звучал все так же насмешливо… а может быть, с издевкой? — Во всяком случае, тебе до этой улицы ближе, чем до Лондона. Я покажу дорогу. Этот чемодан — все, что у тебя есть?
— Да. Я сюда ненадолго. Пригласили к больной.
— Так. Значит, ты что-то вроде медсестры? И хочешь вмиг вылечить или уморить свою пациентку? Может, ты не темноты, а своих черных мыслей боишься? Ладно, давай сюда твой чемоданишко.
Он так быстро и ловко выхватил у нее чемодан, что Нора не успела опомниться.
— Нет, нет, не надо… Я сама…
— Если я не отведу тебя куда следует, ты наверняка простоишь тут, на тротуаре, до самого утра.
— Но… Я сама могу нести свой чемодан, он легкий.
— Я очень рад, что он легкий. Моя мать учит меня быть джентльменом, а джентльменам всегда приходится навьючивать на себя всякие тяжести. Хорошо, что ты сообразила не захватить с собой бабушкин сундук. Ну, пошли?
Нора колебалась, не зная, как поступить. Сначала она обрадовалась, что с ней кто-то заговорил, но теперь ей уже казалось, что рядом с этим незнакомцем еще больше усиливается чувство страха, который рождала окружавшая обстановка.
Прежде чем она успела на что-то решиться, незнакомый парень схватил ее за руку и потащил вперед, говоря:
— Идем, идем, не бойся, на улице машин нет.
Он уверенно вел Нору по тротуару в полнейшей тьме и время от времени задавал вопросы:
— Значит, идешь в гости? Ох, я забыл, что к больным торопишься. А ты уверена, что тебя там еще ждут? Наверняка дом уже заперли на ночь.
— Тогда я пропала. Придется стучать и кричать, пока не откроют. Но все-таки я думаю, что меня еще ждут.
— Ты, значит, из тех, кого называют оптимистами? А я был уверен, что эти идиоты уже перевелись на земле.
— Дело в том, что был срочный вызов, — объясняла девушка, слегка запыхавшись от быстрой ходьбы. — В доме только больная и ее муж. Иначе я поехала бы к ним утром.
— Небось когда ты отправилась в путь, про туман и не думала?
— Нет, конечно. Туман как-то сразу обрушился… — Она споткнулась, едва не потеряв туфлю, и пробормотала: — Ой, не беги…
— Может, мне тебя вместе с чемоданчиком под левую руку подхватить? — добродушно пошутил он.
— А ты сам откуда?
— Из Лондона. Здесь на каникулах.
— А вот я по делу. Мне надо деньги зарабатывать…
— Ты, значит, одна? А друзей у тебя много?
— Нет… Немного. И то не в Лондоне.
— Зря. Не мешало бы обзавестись…
Нора промолчала, но, почувствовав, что он ждет ответа, сказала:
— Я в Лондоне недавно. Я — сирота. В Шотландии этой весной последняя тетушка умерла.
— И ты сюда приехала искать счастья?
— Я приехала учиться и работать.
— Я про то и говорю. Чего ты вырываешь руку?
— А ты не жми мне пальцы так сильно…
— Нам надо через улицу перейти.
— Понимаю… — и с некоторым напряжением в голосе добавила: — Спасибо, что показал мне дорогу.
— Знаю, знаю, ты хочешь, чтобы я сейчас отдал тебе чемоданчик и провалился сквозь землю. Вполне тебя понимаю. Хотя ты помалкиваешь и храбришься. Но и ты пойми, что в такую ночь девчонки в одиночку по улицам не бегают. Так уж получилось, что я — твой ангел-хранитель… только на сегодня, конечно.
Нора не знала, как себя вести со своим неожиданным попутчиком. Он, похоже, не старше ее, хотя и высоченный, как жираф. Даже лица в тумане не разглядеть, только длинную рыжую прядь волос можно было приметить, когда он склонял набок голову. Что он задумал? Или просто сжалился над ней?
— Большое тебе спасибо, — робко проговорила она. — По правде сказать, сама я не решилась бы отойти от станции.
— Я не сомневаюсь. Как тебя зовут?
— Нора.
— Интересно бы на тебя поглядеть, Нора. Хотя примерно я представляю: маленькая, волосы темные… А глаза у тебя какого цвета?
— Говорят… голубые.
— Надеюсь, веснушек нет? Могу одолжить… — Он звонко захохотал. Нора вздрогнула, но вдруг почему-то успокоилась. Он на ходу продолжал допрос: — Ты, конечно, очень решительная и независимая особа. Сколько тебе лет?
— Уже пятнадцать. Но скажи что-нибудь и о себе.
— Что же тебе сказать?
— Например, свое имя.
Словно не расслышав вопроса, парень продолжал шагать молча. Потом, не то в шутку, не то всерьез, сказал:
— Ну, можешь называть меня Сэмом, если нравится.
— Если нравится? — невольно повторила Нора в удивлении.
— А чем плохое имя? Твоих друзей как зовут? Да, я забыл, что их у тебя нет! Это очень глупо — не иметь друзей. Впрочем, дело поправимое. И вообще, друзья нужны и в беде, и в деле, и в тумане…
— А ты чем занимаешься? — спросила Нора, которой снова стало жутковато. Про себя она не переставала повторять: «Господи, хоть бы скорей прийти! Хоть бы следующая улица оказалась улицей Аскью!»
— Разве надо спрашивать? Или не видишь, чем я занимаюсь? — снова насмешливо заговорил он. — Я занимаюсь тем, что сопровождаю девчонок, заблудившихся на темных улицах. Я — поводырь. А может быть — бродяга или разбойник.
— Я тебя не понимаю.
— И не надо. Сколько раз, по-твоему, надо повернуть направо, чтобы попасть на твою улицу?
— Понятия не имею… Я думала, ты сам знаешь.
— Я? Да я тут никогда в жизни не был.
Нора в испуге остановилась, но, увидев, что фигура спутника начинает растворяться в тумане, взмолилась:
— Ой, не уходи, пожалуйста! Ты забыл отдать мне чемодан!
— Мне некогда стоять и разговаривать тут с тобой всю ночь, — отозвался он. — Можно умереть от холода.
