Ну… – Он отпустил руки невесты, подставил пальцы под подбородок, поднял лицо к себе. Узкий, даже острый подбородок, пухлые и румяные, как наливные яблоки, щеки, крохотный носик, голубые, близко посаженные глаза, подведенные углем брови, маленький лоб, темные, почти черные, волосы. В общем, конкурса красавиц девице не выиграть. Но в принципе и не страшная. Просто слишком маленькое лицо для такой большой моськи. Щеки, как у бульдога, свисать скоро начнут, уши в коже потонут. – Слава богу…
– Про что ты?
– Я боялся, что мне вот так, тайком, под покрывалом, уродину какую-нибудь подсунут. А ты ничего, симпатичная.
– Я тоже боялась, – улыбнулась и потупила взор девушка. – Думала, ты большой, старый и весь в шрамах. Мне брат все рассказывал, как ты бился один супротив армии целый день, как его спас, как ляхов в лес увел, да извел всех до единого. А ты… Молодой совсем, красивый. Не страшный. А правда это?
– Конечно нет… – наклонился Зверев к курице, отломал ногу с бедром, протянул Полине: – Вот, ешь.
– Ты о чем?
– Обо всем. И ляхов не весь день держал, а несколько часов. И не один, а человек десять нас было. Федор Друцкий, кстати, тоже. И в лесу рать польскую не всю извел, два десятка человек отпустил.
– Как же ты их?
– Что – отпустил или истребил?
Девушка махнула рукой и принялась жадно поедать ароматное куриное мясо. Андрей отломил для себя вторую ногу, съел, запил квасом, после чего они поделили остатки тушки. Зверев подобрал покрывало, старательно вытер руки, протянул невесте:
– Бери, все равно оно больше не понадобится…
Зверев вздохнул. Теперь ему предстояло выполнить обязанности по сохранению рода бояр Лисьиных и князей Сакульских. Но он никак не знал, с чего начать. Что, просто прыгнуть на девушку, с которой познакомился, считай, всего минуту назад? С другой стороны – вроде как раз так и положено. Он облизнул губы, наклонился, чтобы поцеловать невесту, – но она вдруг отпрянула, отвернулась:
– Нет, не нужно!
– Что не нужно?
– Не надо меня трогать! Не надо, пожалуйста! Неудобно… Я стесняюсь.
Тут Зверев уже просто опешил:
– Как же ты в браке жить собираешься, если я тебя трогать не стану?
– Но я не хочу!
– Какого ж черта тогда замуж пошла?! – не выдержав, повысил голос Андрей.
– Дядя сказал: нужно. Не то в девках останусь, а княжество в казну отойдет. Нужно ребеночка родить.
– Как же ты его родишь?
– Бог даст… Я молиться буду. А ты… А ты с девками развлекаться можешь. У тебя ведь есть, вестимо? А я так, в светелке с рукоделием посижу. Ты ведь теперь князь, так что не отберут теперь имение.
– Ой, мама… – Андрей поднял крынку, понюхал, отхлебнул. Нет, это был квас. Значит, это не ему мерещится, а у невесты что-то с головушкой не в порядке. Чем же тогда ей так по мозгам дало? На пиру не пила, курить или ширяться здесь еще, слава богу, не умеют. Тогда откуда это у нее в крохотной тыковке? – Ты хоть знаешь, откуда дети берутся? Отец Ануфий сказывал, что во грехе. По Божьему благословению. И рожать надобно в муках. Так грех совокупления искупается. А богоматерь наша, – Полина перекрестилась, – безгрешно зачала. Коли молиться искренне и много…
– Мама… – схватился за голову Зверев. – Все-таки подсунули…
– Я тебе верной буду. А Бог даст, и дети у нас безгрешные появятся.
– Ага, – вспомнил Андрей, ради чего весь этот кошмар затевался, – продолжатели рода. Что будут урожденными князьями. И которым имение это, где мы гуляем, подарено будет и Лисьиным, и Друцким.
Кое в чем Полина была права: ласкаться с очаровательной Варварой было бы куда приятнее. Кое в чем не очень: на Бога надейся, а сам не плошай. И да простит его Господь за столь похабные мысли.
– Эй, голубки! – постучали снизу. – Не хотите ли чего поведать? Не хотите ли друзей проведать? Не хотите ли курочки отведать?
– Далась им эта курица! – сплюнул Андрей. – Этак закукарекать недолго. – Он громко крикнул: – Отстаньте, мы заняты! – А потом тише добавил: – Первая брачная ночь у нас.
Брачный договор – брачным договором, но нужны и дети. Они вроде как должны инициировать вступление в силу оговоренных в контракте конкретных условий о переходе права собственности и прекращения юридических разногласий.
– Тьфу, какая хрень в голову лезет, – опять сплюнул Зверев. – Вроде и слов таких раньше не знал.
Однако Варя тут уж никак не поможет, это факт. Рожать должна княгиня. Вот ввязался в историю!
Андрей опять повернулся к девушке, протянул руку, собираясь погладить ее по волосам, но Полина отпрянула:
– Не надо, боярин. Грех это плотский, нехорошо.
– А клятвопреступление – хорошо?
