Как подсказало сердце

откровенностью?

— Твой Роуланд или очень сильный или очень влюблен.

— О чем ты?

— Он уже приезжал сюда, Бригитта. Я не сказал тебе тогда, потому что боялся тебя разволновать в твоем положении. Он пытался заключить со мной мир, но я ему отказал. И предупредил, чтобы его больше никогда не было на пороге моего дома. Но, как ты сама видишь, он не послушался моих предостережений. И сейчас я могу только просить у тебя прощения, что не сказал тогда об этом. Он, конечно, тяжелый человек, но если хочешь, я верну его.

— О, Боже мой, Квентин! — и слезы брызнули из глаз Бригитты. — Еще не поздно?

Он слабо улыбнулся.

— Я остановлю его.

— Нет! — закричала она. — Я сама должна это сделать!

Бригитта выбежала из зала. Квентин прошел за ней до дверей и смотрел, пока она бежала через двор к воротам, а потом исчезла из виду. Он заставил себя остаться на месте. Он не должен вмешиваться.

Роуланд ехал верхом по грязной дороге. Но было еще недалеко, и он мог услышать ее крик. Но он не остановился. И даже не обернулся.

Она бежала за ним, повторяя его имя снова и снова. Это из-за ее проклятой гордости уходит Роуланд. Ее гордость! Да черт с ней, с гордостью. И она разрыдалась, решив, что слишком поздно. Что слишком глубоко ранила его.

— Роуланд, пожалуйста!

Дико рыдая, она запуталась в юбках и упала, царапая ладони.

Она встала, но расстояние между ними увеличивалось, и она сомневалась, услышит ли он.

— Роуланд! Вернись!

Это было ее последний жалобный крик. И Роуланд не обратил на него внимания. Бригитта упала на колени и посреди дороги, склонив побежденную голову. Тело ее сотрясалось от рыданий.

Она не видела, как обернулся Роуланд и заметил на дороге скорчившуюся фигурку. Он остановился в нерешительности. А потом галопом подлетел к Бригитте. Она слышала приближающуюся лошадь и поднялась. Но черное от ярости лицо Роуланда лишило ее дара речи.

— Что за сумасшествие? — спросил он грубо. — У тебя остались слова, чтобы больнее ранить мое сердце?

Бригитта не могла обвинять его. Она действительно вела себя жестоко.

— Роуланд, — она нерешительно подвинулась вперед и дотронулась до его ноги в стремени. Ее глаза умоляли поверить ей. — Роуланд, я люблю тебя.

Он впился в нее взглядом.

— Ну и что? — холодно сказал он. — Что я теперь должен делать? Снова просить тебя быть моей и снова услышать отказ? Одного удара ножом в мое сердце тебе было мало?

— Роуланд, мне было обидно, что ты так долго не приезжал. Я так страстно молила, чтобы ты приехал. Потом перестала надеяться. Я чувствовала себя такой несчастной, мне было так горько, я думала, что ты больше меня не любишь. Изо всех сил я старалась тебя забыть, но не смогла.

Выражение лица Роуланда не менялось.

— Если бы ты любила меня, Бригитта, ты бы не отказала мне.

— Это говорила моя израненная гордость. Я чувствовала, что если бы ты любил меня, ты давно бы приехал.

— Я приезжал.

— Теперь я это знаю. Квентин только что признался мне. Он не говорил раньше, потому что не знал, что я люблю тебя. А я не могла ему об этом сказать, потому что он бы тебя не простил.

— Значит, ты прощаешь меня за то, что случилось с Квентином?

— Я люблю тебя, Роуланд! И прощаю тебе все… Все… Пожалуйста, не позволяй своей гордости встать между нами, как я это только что сделала. Иначе я умру.

Роуланд соскочил с Хана. И стиснул ее в своих объятиях.

— Сокровище мое, — хрипло выдохнул Роуланд. — Ты всегда будешь моей. И ничто не сможет этому помешать, теперь, когда я знаю, что ты меня любишь. — Он нежно заглянул ей в глаза. — Ты уверена? Ты не сомневаешься?

— Уверена. Очень… очень…

И она улыбнулась, глядя на его сильное красивое лицо.

Роуланд радостно засмеялся.

— Теперь мы можем ехать домой.

43

Квентин не удивился, увидев, как Бригитта и Роуланд, тесно прижавшись друг к другу, вошли в зал, и рука Роуланда по-хозяйски обнимала Бригитту за талию. Но вид сияющей от счастья сестры потряс его.

Они дошли до центра зала. Роуланд осторожно взглянул в сторону Квентина. Квентин тотчас вскочил на ноги.

— Ради Бога, Роуланд. Я же не людоед какой-то! — добродушно улыбнулся он. — Я не такой упрямый, чтобы не признать свою неправоту. Я хотел одного, чтобы Бригитта была счастлива. И теперь вижу, что счастлива она может быть только с тобой.

— Значит, ты нас благословляешь?

— Я благословляю и желаю долгой и счастливой жизни, — тихо ответил Квентин.

— Теперь ты понимаешь, почему я так люблю Квентина? — улыбнулась Бригитта, подойдя к брату и обняв его. — Спасибо.

— Не благодари меня, малышка. Я могу только сожалеть, что ты была так долго в разлуке с человеком, которого любишь. Но я надеюсь, ты простишь меня за то, что причинил тебе такую сердечную боль.

— Конечно, я прощаю тебя. Теперь у меня есть он, и ничто не разлучит нас снова.

Квентин с обожанием улыбнулся.

— А ты ему еще не говорила о…

Бригитта повернулась к Роуланду, взяла его за руку.

— Пойдем. У меня кое-что есть для тебя.

И она потащила его за собой, вверх по лестнице, потом по коридору, к закрытой двери. Перед ней лежал лохматый зверь. Он встал, чтобы пропустить ее.

— Я надеюсь, ты притащила меня сюда не для того, чтобы показать Вульфа, — насмешливо сказал Роуланд.

Она улыбнулась, лаская его взглядом.

— Нет, не его.

— Ну тогда это может подождать, — пробормотал он и, прижав ее нежное тело к себе, поцеловал.

Но Бригитта высвободилась из его объятий.

— Роуланд, ну пожалуйста. — Она улыбнулась, покачала головой и осторожно открыла дверь. Она провела его внутрь, предупреждая, чтобы он не шумел. В середине комнаты стояла кровать с приподнятыми боками, украшенная пышными белыми кружевами. Он мог ожидать чего угодно, но только не того, что увидел.

— Дети? Ты привела меня посмотреть на детей?

— Разве они не симпатичные?

— Пожалуй.

Она наклонилась над кроватью, и малыш схватил ее за палец.