— В этом заслуга «Харриера-1», — тихо сказала она, однако микрофоны уловили и разнесли по залу ее оценку. — Возможно, они живы. Нам нужно вернуться.
Адмирал промолчал. Только Ассамблея Легиона вправе принимать подобные решения.
Заходящее солнце окрасило корвет красным цветом. Заканчивался второй день на орбите. В эбеновых небесах плыли две луны — больший спутник напоминал полумесяц и отливал серебром, меньший — симпатичный золотистый комочек.
— Радарный поиск, шкипер, — сказал Хадсон. — Кто-то за нами наблюдает.
Буккари заметила, что командир отключил консоль. Он снова прокручивал коммуникационные пленки с записью боя. Она ощущала его отчаяние.
— Удивительно, что это продолжается так долго, — вздохнул Квинн. — Но, по крайней мере, они не стреляют… пока.
— Вы зафиксировали трансмиттер, Нэш? — спросила Буккари.
— Да, — ответил Хадсон. — Карта еще не закончена, но источник локализован здесь, — на экране возникли координаты. — Мы выйдем из радиуса действия через пять минут. Любопытно. Ни запросов, ни кодовых сигналов, ничего. Как будто им все равно.
— Может быть, у них другие методы, — предположила Буккари. — Оптические…
— Не имеет значения. Самое время трогаться, — сказал Квинн, словно просыпаясь. — Мы не для того сюда явились, чтобы нас расстреляли на орбите. Шал, посмотри топливо.
— Хорошо, что мы на низкой орбите, — лейтенант склонилась к панели. — Топлива хватит на семь рейсов со стандартной загрузкой, конечно, при условии наличия стабильной площадки приземления. Какие- то задержки, непредвиденные обстоятельства, и расход может легко увеличиться. Впрочем, если на поверхности возникнут серьезные проблемы, то модуль не вернется на корабль. Так что дальнейшие расчеты носят уже академический характер.
— Не будьте так чертовски оптимистично настроены, — прервал Квинн.
Буккари улыбнулась, сочтя грубость командира хорошим знаком.
— Я уже проработала этот вопрос, — отозвалась она. — Первым рейсом рекомендую забрать генератор и запас топлива.
— Сначала экипаж, затем оборудование, — покачал головой Квинн.
— Но, командор, — возразила она, — для спуска экипажа и оборудования нам потребуется всего лишь четыре рейса. Если возникнут проблемы с топливом там, то вся наша программа будет закончена.
Квинн ударил кулаком по ладони.
— И я о том же! — излишне громко воскликнул он. — В первую очередь снимем весь экипаж и оборудование, а уж определением приоритетов займемся потом, после первого приземления. А пока будем делать по-моему.
Буккари воздержалась от комментариев. Там, на обзорном экране, незнакомая, но такая прекрасная планета! Намеченный срок давно прошел. Ее одолевали мрачные мысли: ночь уносила последнюю надежду. Ни единого огонька. Она еще раз обвела взглядом горизонт, будто надеялась проникнуть в эти бездонные глубины. И вдруг… неясное желтоватое мерцание.
— Нэш! Вижу огни! Что на приборах?
— Вулканы, Шал, — успокоил ее Хадсон. — Здесь, должно быть, значительная сейсмическая активность.
— Все, Шал, уходите с палубы, — резко приказал Квинн. — Сейчас моя вахта.
— Есть, командор, — сухо ответила она, протискиваясь в узкий люк.
У себя в каюте лейтенант сняла шлем и скафандр. Наконец-то можно почувствовать движение воздуха, вибрацию и шорохи энергосистем корвета. Затхлый запах антисептики. Жизнь в космосе. Ей не спалось.
Общая палуба предназначалась для тех, кто был свободен от вахты. В крохотных спальных каютах-кельях почти никого. Усталость не могла одолеть беспокойства. Матросы, как обычно, парили возле игровых столиков, хотя магнитные кости никто не трогал. Плотные, одетые в ярко- зеленые костюмы мужчины внимательно смотрели на нее. Сегодня они казались непривычно тихими, какими-то подавленными. Прошло два дня после выхода на орбиту, уже проступила щетина — неизбежный результат отказа от обычной двухразовой процедуры депиляции. Воздух в корвете едкий, особенно там, где мужчины.
— Ну, что там у вас, лейтенант? — спросил Татум, ориентируя свое долговязое тело по отношению к Буккари так, чтобы его положение хотя бы отдаленно напоминало стойку «смирно». Результат у него получился плачевный. — Макартур говорит, что готовится высадка, — на палубе воцарилась тишина.
— Есть такой план, капрал, — ответила Буккари.
— Высадка! — воскликнул Гордон, худощавый юноша, вызывавший ассоциацию с журавлем. — Упаси Бог!
— Не волнуйся так, Бут, — укорил его О'Тул, высокий, с залысинами, рядовой. — И не спеши умирать. Ты поедешь с женщинами… э… извините, лейтенант. Я не хотел…
— Нет проблем, рядовой, — Буккари зевнула.
— И что это за планета? — осведомился Честен, огромный здоровяк, просто гигант, в чьих коровьих глазах застыла тревога младенца. — Можно там дышать? Что мы будем делать, а?
— Нет выбора, куриная ты голова, — сказал Пети, крупный брюнет с густой щетиной, мощной грудью и впалыми щеками. — А что ты предлагаешь? Задержать дыхание? Гигант смущенно опустил голову.
— Полегче, Пети, — предупредил Татум. — Пусть Джокко спросит, раз ему интересно.
— Вроде бы там не так уж плохо. Правда, — попыталась объяснить Буккари. — Атмосфера, пригодная для дыхания. Пожалуй, это и все, что нам известно. Сенсорные системы все еще не в порядке, а то бы мы получили все необходимые сведения за пару часов. Так что рядовой Пети прав — выбор невелик, — она почувствовала себя усталой и голодной, хотелось пить. Чересчур возбужденная, чтобы уснуть, Буккари не могла отмахнуться от требований желудка. Оттолкнувшись от собеседника, она полетела на камбуз.
— Где капрал Мак? — поднеся к губам тюбик, лейтенант сдавила его и всосала теплую ароматную жидкость.
— В грузовом отсеке, лейтенант, — ответил Татум. — Они с сержантом помогают Джонсу с пенетратором.
Как раз в этот момент люк распахнулся, и вся троица, о которой шла речь — боцман Джонс, капрал Макартур и сержант, — вплыли один за другим на общую палубу.
— Лейтенант, у нас все в порядке! — загремел боцман. — Но вы-то молодцом! Мне рассказал Хадсон. Как вы их! Прижгли им задницу!
— Еще не известно, чья задница задымилась, боцман, — усомнилась Буккари. — Нам сейчас о другом нужно думать — как спустить все и всех вниз. Значит, у вас порядок?
— Так точно, сэр. Проверили как следует, так что проблем не будет, догребем, — расхохотался Джонс. — А я вот только рассказывал Саржу о вас. Эти юнцы не верят, что вы у нас легендарная личность.
— Ладно, задний ход, — улыбнулась Буккари. — И хватит молоть.
— Она же просто суперженщина… э… извините, лейтенант, — не унимался Джонс. — Мы с лейтенантом три раза выигрывали соревнования модулей. Такое никому не удавалось, кроме нас.
— Не особенно ему верьте, ребята, — усмехнулась Буккари, — к тому же я бы и с Фенстермахером сделала бы то же.
— Ах, лейтенант, вы меня кровно обидели, — простонал Джонс.
— Послушайте, — вступил в разговор Макартур, — все знают, что вы лучший на флоте пилот.
Гибкий, широкоплечий, он с откровенным восхищением смотрел на нее своими серо-зелеными чистыми глазами. Буккари отвела взгляд.
— Мак хочет сказать что-то другое, лейтенант, — съязвил Честен. Все расхохотались. — Что вы хорошенькая.
— Ну что ж, капрал! — Буккари повернулась к выходу. — Спасибо. Вы, наверное, так обо всех говорите.
— Э… — Макартур запнулся, покраснел и в замешательстве стянул с головы капюшон. — Да… то есть нет. Вы только не обижайтесь. Я ничего такого… — он бросил свирепый взгляд в сторону Честена, и она
