Однажды они даже врезались в огромного ящера, чуть не перевернувшего судно, но животное тут же нырнуло в воду и не стало их преследовать. Грендон вскоре обратил внимание на то, что вся живность тут лишена органов зрения и никак не реагирует на свет фонаря. Более того, у большинства отсутствовали даже рудиментарные остатки глаз, хотя у некоторых сохранялись глазные впадины, а у пары созданий из головы горделиво торчали антенноподобные осязатели.
Река сделала резкий поворот, и внезапно послышался рев, шум столь ужасный, что заглушил все звуки бегущей реки, Грендон направил луч прожектора вперед и тут же приказал гребцам отрабатывать назад, поскольку впереди вставала стена падающей воды, превращая речной поток во вспененную бешеную массу, из которой во все стороны взлетали фонтаны брызг.
Судно по инерции еще какое-то время опасно продвигалось вперед, прежде чем остановиться, но Оро резко повернул корабль, задев носом берег, а гребцы тут же принялись выгребать против течения. Отойдя на безопасное расстояние, они ушли в первое же ответвление, которым и обошли водопад.
Грендон не сомневался, что этот водопад, от которого им удалось сбежать, имеет отношение к тому самому водовороту, в который, судя по карте, и впадала река. Следовательно, с достаточной степенью точности можно было определиться с местоположением и вычислить, что примерно часа через два они могли оказаться за пределами долины.
Он стоял на палубе ровно бегущего судна, поворачивая луч прожектора вправо и влево, наблюдая за слепыми чудовищами и не замечая, как на выступе стены, над тем самым местом, которое им вскоре предстояло пройти, притаилось какое-то существо – без глаз, но с ненормально развитым носом и ушами, существо с громадными хищными челюстями, вооруженными двойным рядом острых, как бритва, клыков и могучими когтями, способными разорвать прочнейшую шкуру ящера.
До выступа оставались считанные метры. Оро, глянув вверх, на нависающий выступ, под которым они проходили, вдруг заметил, как метнулась вниз громадная зловещая тень, подхватила Грендона с узкой палубы и скрылась в темных глубинах.
Судно остановили и более часа кружили на месте в надежде, что Грендону удастся вырваться из лап чудовища, но заметили лишь несколько пузырьков да следы крови на поверхности, которые вскоре унесло пенящимся потоком. Наконец они оставили тщетные попытки отыскать своего командира и, опечаленные, продолжили свое путешествие.
Глава 15
Вот уже несколько часов после того, как Верния с Ротой были схвачены и связаны людьми Толто, они лежали в темноте судового трюма. Верния не могла различить в этой темноте сидящих у бортов моряков, но слышала удары весел по воде, и до нее доносились обрывки разговоров.
Толто стоял на руле, одной рукой держа над головой факел, а другой управляясь с румпелем. Время от времени Верния замечала отблеск огня факела, когда Толто застывал на месте, выкрикивая команды хриплым голосом.
Только по счастливому стечению обстоятельств они вошли в протоку, огибавшую водопад. Через несколько часов сквозь носовое и кормовое отверстия судна стал пробиваться дневной свет. А еще через час Толто доверил управление судна одному из солдат, а сам спустился вниз, развязал девушек и поставил перед ними пищу и воду.
Он молча наблюдал за тем, как они попили, отказавшись от пищи, затем вновь связал их и вновь занял свое место на палубе. Смененный им рулевой разнес людям пищу и воду, и гребцы в две смены перекусили.
Некоторое время спустя – по расчетам Вернии, наступил полдень – судно резко дернулось и пустилось совершать круговые движения вниз и вверх, знакомые Вернии по путешествию с Грендоном в шляпке поганки. Началась качка.
Ближе к вечеру Толто вызвал половину экипажа на палубу, а оставшимся гребцам пришлось удвоить свои усилия. Через несколько минут киль судна заскрежетал по гравию, и качка прекратилась. Толто поднял Вернию на плечо, как мешок с пищей сабитов, и снес ее на берег. За ним солдаты несли Роту.
Экипаж быстро разгрузил судно и втащил его, заметно облегченное, выше на берег. Под защитой каменистых холмов развели костер, вернулись два человека, посланные на поиски пищи, принесли розового ящера, которого разделали и зажарили.
Ближайший утес был испещрен естественными пещерами, словно пчелиными сотами. Толто сначала выбрал самую большую и удобную пещеру для себя, а затем, соседнюю – для своих людей.
Пока готовился ужин, собрали мох для подстилок. Отыскались и корни, из которых готовилось заровианское вино кова. Пока люди ужинали, Толто развязал девушек и приказал им подавать кову. Вместо кубков служили створки больших моллюсков. Рота робко подчинилась, но Верния гневно отказалась.
Толто рассмеялся.
– Я приручу тебя. А уроки начнутся сегодня же ночью. Вновь связав ей руки и ноги, не обращая внимания на ее сопротивление, он отнес ее в пещеру и бросил на пол.
– Вот лежи здесь и размышляй о глупости твоего сопротивления. А я пойду, пока все вино не выпили. Но вскоре вернусь, и если ты хоть что-то даже шепнешь мне против, то узнаешь, почему даже сильные мужчины страшатся гнева Толто.
Многие из мужчин болотного племени годами, со времени их пленения, не пробовали вина. И неудивительно, что они требовали его все больше и больше. Толто вместе с остальными предавался излишествам, забыв о прочих удовольствиях. Тем не менее выпитое не сильно сказалось на нем, и наконец он, пошатываясь, направился к пещере, где оставил связанную и беспомощную Вернию.
Громадные челюсти, способные перекусить Грендона пополам, если бы не доспехи, накрепко прижимали левую руку к телу, но правая оставалась свободной. Вытащив меч; он погружал его вновь и вновь в отвратительную шею.
Легкие уже готовы были лопнуть от недостатка воздуха, а хватка челюстей не ослабевала, и Грендону оставалось лишь молиться, что острие меча поразит-таки какую-нибудь жизненно важную точку до того, пока не окажется слишком поздно.
К его удивлению, вода внезапно стекла с его шлема, и в легкие ворвался воздух. Сырой, гнилостный воздух, настоянный на разлагающейся плоти, но сейчас он казался столь же желанным и сладостным, как освежающий зефир папоротниковых лесов.
