Страсть и судьба

указав па загроможденную комнату, добавила: — И еще я хочу пожертвовать вашей библиотеке какую-то сумму, чтобы вы могли нанять кого-нибудь и привести в порядок каталог этого собрания. Мисс Гатлин сказала, что вам не хватает рабочих рук. А я уверена, что моя кузина хотела бы, чтобы я сделала для вас хотя бы это.

— Ну, в таком случае… — Пожилая библиотекарша, кажется, заколебалась.

— Что же до книги, — продолжала Сара, — я сказала мисс Гатлин, что с удовольствием оставлю солидную сумму в качестве залога. И обещаю, что завтра утром первое, что я сделаю, — привезу вам книгу и бумаги.

Миссис Ходжес взглянула на Фрэнсис, затем подошла к Саре.

— Покажите, мисс Дженнингс, что это за книга.

Сара неохотно протянула ей томик.

— Это «ВИНСИ», автор — Дэмьен Фонтэн.

Миссис Ходжес раскрыла книгу и опять нахмурилась.

— Это, кажется, какие-то записки. Честно говоря, не помню, видела ли я эту книгу вообще.

— Она завалилась между стенкой и краем полки.

— А позвольте узнать, почему она так интересует вас?

— Пожалуйста. Дело в том, что эта семья изначально владела плантацией моей кузины, и я горю желанием прочесть эти записки. Это — первые конкретные сведения об истории плантации, которые я смогла отыскать.

Пожав плечами, библиотекарша вернула книгу и кивнула, обращаясь к Фрэнсис:

— Ладно, я думаю, мы попробуем расстаться с ней на одну ночь, да, Фрэнсис? Я уверена, что мисс Дженнингс не сбежит с ней. — Она посмотрела на Сару. — Вот что, мисс Дженнингс, пойдемте к столу регистрации и все запишем.

— Спасибо, миссис Ходжес. — Сара просто лучилась от благодарности.

Заполнив карточку и оставив в залог чек, Сара вышла из библиотеки, держа под мышкой небольшой бесценный томик. Было ясно и прохладно. Она быстро выехала из города, поглядывая на книжку, лежащую на соседнем сиденье, словно боялась, что книга исчезнет.

На Речной дороге она чуть не врезалась в пикап. Водитель загудел и погрозил кулаком, и Сара громко извинилась. Напуганная, она съехала на обочину под деревья. Ее била дрожь, голова кружилась, ее мутило. Она сделала несколько глубоких вдохов, положив голову на руль. Потом вспомнила, что ничего не ела с самого утра. Если она действительно беременна, нужно обращаться с собой аккуратней. И если она погибнет по дороге к дому мисс Эрики, ей никогда уже не прочитать воспоминания Дэмьена.

Остальную часть пути она ехала очень осторожно, сжимая руль дрожащими пальцами. Войдя в дом, она учуяла дразнящий запах жареной курицы. Боже, благослови Эбби, подумала она. Пройдя прямо на кухню, она положила книгу на стол, потом вынула из духовки завернутую в фольгу тарелку, оставленную Эбби для нее, — жареная грудка, картофельное пюре с подливкой и зеленая фасоль с огорода Эрики, а также домашний рулет из дрожжевого теста. Налив стакан молока, Сара села за стол и съела свой обильный ужин без остатка. После этого ей полегчало. Прибрав за собой, она пошла в кабинет, прихватив мемуары. Положив их на кофейный столик, она развела огонь в камине, затем уселась на кушетке со своей добычей. Вспыхнули и затрещали кедровые поленья, наполнив комнату острым ароматом и уютным теплом. Сара раскрыла драгоценный томик.

Первая страница была пустой, и Сара бережно перевернула ее, так как бумага была ветхой — пожелтевшей и хрупкой. На следующей странице Сара нашла имя издателя и дату: «Генри Кларк, Новый Орлеан, 1876».

Благоговение ее росло; перевернув и эту страницу, она увидела вступление от издателя:

Дорогой читатель!

Я издаю эту книгу с чувством великой гордости. Ее автор, который вел дневниковые записи на протяжении более двенадцати лет, нарисовал убедительный и трогательный образ минувшего. С удивительной точностью м-р Фонтэн воссоздал картину жизни на луизианской плантации сахарного тростника до войны между Штатами; с той же наблюдательностью и искренностью он дарит нам свои выстраданные рассуждения о том, как война навсегда разрушила этот образ жизни.

На более глубоком уровне книга повествует о любви двух братьев, глубокой и преданной любви, которую война разбила вдребезги. Это чтение не оставит тебя равнодушным, дорогой читатель. У всякого, кто отправится в странствие по этой книге, сердце содрогнется; у любого, кто пройдет по ее страницам, они навсегда оставят в душе глубокий след.

Автор нашел удачное название своему труду, озаглавив его просто и скромно: «ВИНСИ».

Прочитав вступление, Сара вздрогнула. Под ним стояло: Дж. Генри Кларк, Новый Орлеан, декабрь 1876.

Она быстро перевернула страницу. На следующей была цитата из Библии: «Нет большей любви, чем когда человек положит душу свою за брата своего».

— Дэмьен, — прошептала она, начиная что-то понимать.

Она поспешно перевернула и эту страницу и погрузилась в чтение. Около сотни страниц занимала живое, полнокровное описание полной очарования жизни на плантации в середине XIX века. Дэмьен и Винси посещали балы и пикники, проводили вечера на благоухающих верандах, волочась за красавицами. Сара засмеялась, прочитав запись, датированную декабрем 1859 года:

Две недели с лишним мы с Винси разъезжали по гостям. Нас не было так долго, что тетя Олимпия послала старину Джейкоба изловить нас. Мы были на балу в честь сбора урожая на плантации Ля Бранш, где поглощали в большом количестве ромовый пунш. Это была памятная ночь. Мы оба сделались секундантами на неожиданной дуэли между хозяйским сыном Эдвардом Ля Браншем и его бывшим другом Шарлем Рейно. Кажется, молодой Ля Бранш решил, что Шарль оскорбил его дорогую Фифи, опрометчиво пролив ей на платье пунш. Ля Бранш тут же вызвал Рейно к барьеру и повлек с собой меня и Винси. К счастью, по причине нетрезвого состояния дуэлянтов оба они промахнулись и тут же объявили, что дело улажено. После чего отправились домой, хохоча и хлопая друг друга по плечу.

Мы с Винси пили и танцевали до рассвета, когда барышни Ля Бранш стали очень мило просить нас отвезти их посмотреть на рассвет над Миссисипи. Мы решили доставить им это удовольствие. К счастью, я оказался предусмотрительным и прихватил с нами одну из служанок в качестве дуэньи. Сидя в нашем ландо на краю дамбы, мы смеялись и пили шампанское, когда взошло солнце. Ах, какое величественное зрелище!

Но, увы, дома нас ожидал разгневанный отец близнецов. Он заявил, что дочери его непоправимо скомпрометированы и что мы должны сделать их порядочными женщинами. Винси тут же разрядил ситуацию, сообщив о нашей вечной преданности девицам и пообещав, что мы женимся на них немедля. Конечно, близнецы пришли в ужас. Юная Беттина устроила истерику, выкрикивая, что ей и сестре Регине только 16 лет, что их ждет чудовищная участь стать женами противных двадцатилетних старцев, имея в виду нас с Винси. Когда же служанка подтвердила, что ничего непристойного не произошло, папаша смягчился. Но изгнал нас с братом из своих владений на целых две недели.

Знал бы мсье Ля Бранш, как не терпелось нам убраться из этих владений!

Прочитав историю до конца, Сара опять посмеялась. Не удивительно, что Дэмьен оплакивает эту жизнь; она казалась почти идиллией, словно Дэмьен и Винси нашли у себя в Белль Фонтэне остров Утопию.

Сара прочла о путешествии братьев в Восточную Англию. Ближе к 1860 году записи стали сдержанней. Одна из них, от июня 1860 года, скупо сообщала: