– Слава богу. – Он улыбнулся. – Я бы очень огорчился, если бы ошибся. Разумеется, любой имеет право ошибиться раз в тысячелетие, и все же…
– Тихо. – Она не удержалась от улыбки. Он раскраснелся, как Барри, блестел от пота и явно был переполнен энергией. Ей внезапно захотелось протянуть руку и взлохматить его темные волосы, как она делала с Барри. Плохая мысль. – Сейчас ты процитируешь свою мамочку, а я к этому не готова.
– Почему? Ты свой кофеин получила. – Пружинистыми шагами он направился к лестнице. – Ну, ты подружилась с Джаддом?
– Не совсем.
Он остановился и обернулся к ней.
– Он предупредил меня: я не должна допустить, чтобы с тобой что-то случилось.
– Вполне понятно. Он слегка перебирает с заботой обо мне. Знает, какое я слабое и хрупкое существо.
Она фыркнула.
– Однако любопытно, как возникла такая тема? – спросил вдруг Гален.
– Он сказал, что я не прячусь, я выжидаю.
– А, Джадд, он умница. Он понимает разницу.
– Ты с ним не говорил про Чавеза?
– Я сказал, что он ищет тебя и мальчонку. Но я не говорил, что ты хочешь избавиться от него раз и навсегда. Хотя Джадд вполне мог сам догадаться, особенно если увидел, как ты тренируешься в сарае.
Она замерла. Она была уверена, что о ее занятиях никто не знал.
– Моя работа – знать, где ты находишься в любой момент, – сказал Гален, отвечая на незаданный вопрос. – Ты прилично надрываешься во время этих занятий. Как рана?
– Заживает.
– Я так и думал, иначе бы вмешался. – Он театрально вздохнул. – Рад, что не пришлось. Мне моя шея дорога как память. Ты ведь страшная женщина.
– А ты несешь околесицу, – усмехнулась Елена.
– Но занимательную. – Гален остановился на первой ступеньке лестницы. – Я скажу Джадду, чтобы он не взваливал на тебя ответственность, если Чавезу повезет. Я знал, во что ввязывался.
– Тебе так скучно, что ты ввязываешься во все, что придется?
– Мне не скучно, – тихо произнес он. – Ты действуешь на меня крайне… стимулирующе.
Она резко вздохнула. За пару секунд он сумел отбросить легкий тон и заговорить почти мрачно. Она отвернулась.
– Я сама решаю свои проблемы, Гален.
Он кивнул.
– Именно поэтому ты так стараешься. Как у тебя обстоят дела с оружием? Ты не потеряла навыки за последние шесть лет?
Она покачала головой.
– Я выросла среди пистолетов и ножей. Эти навыки не исчезают.
– Но у тебя слабовато с рукопашной. Мне надо будет об этом подумать. – Он пошел наверх, перешагивая через ступеньки. – Сразу же после душа. Слушай, будь добра, включи духовку и поставь ее на 250 градусов. Я буду печь к завтраку печенье.
Она смотрела ему вслед. Было трудно противиться этой безбрежной энергии и безмерной самоуверенности. Она собиралась настаивать на своей независимости, а также заявить ему, что не собирается им жертвовать. Не вышло. Он поймал ее врасплох, и пришлось защищаться.
Она еще подумает об этом, но позже.
Вздохнув, она пошла на кухню и включила духовку.
Елена крепко спала в гамаке на веранде.
Гален осторожно закрыл за собой дверь и немного помедлил, глядя на нее. Он ни разу не видел ее такой уязвимой с того вечера в Томако. Когда она бодрствовала, то всегда была предельно собранной и настороженной. Нет, не совсем так. Иногда, когда она бывала с Домиником и Барри, она… излучала сияние. От нее нельзя было оторвать глаз.
Сейчас сияния не наблюдалось, но щеки раскраснелись от жары. Губы расслаблены и полуоткрыты, а тело…
Про ее тело так лучше не думать.
«И вообще, перестань на нее пялиться», – сказал он себе.
Он собирался разыскать Джадда. Вон он, кстати, стоит в стороне, у забора. Пора переходить к делу.
Не сводя с нее глаз, Гален тихо прошел по веранде и спустился по ступенькам.
Она не пошевелилась.
