– Все хорошо.
Его внимательный взгляд пробежал по ее лицу.
– Ты побледнела и едва держишься на ногах.
Кеш потрясло последнее замечание Елизаветы. Ее мать разглядела в ней то, что Кейт хотелось запрятать как можно глубже.
– А чего ты ждал? После такого потрясения... – Она замолчала, вспомнив про стражников, стоявших у дверей. – Идем на корабль.
Роберт хранил молчание до тех пор, пока они снова не оказались в лодке, которая заскользила вперед, оставляя за собой освещенные окна дворца, отраженные в зеркальной глади воды.
– Ну так как? Чем нам предстоит заниматься? Пиратством?
Кейт отрицательно покачала головой.
– Нет, мы возвращаемся в Крейгдью. Пока жив мой отец, нам ничто не будет угрожать. Мой отец... – повторила Кейт. – До чего же все это странно. Когда-то я считала, что мой отец Шрюсберри, но никогда не вспоминала о нем. И не принимала его всерьез. Теперь происходит то же самое. Он как призрак из прошлого.
– Что вполне естественно. И Мария, и Елизавета слишком яркие светила, которые затмевают всех, кто находится рядом.
– Я пришла в ярость и пригрозила ей, что если она не выполнит моего требования, то немедленно отправлюсь в Нидерланды к своему отцу, и мы вместе выступим против нее. – Кейт передернула плечами. – Разумеется, это была пустая угроза.
Роберт улыбнулся.
– Ты так уверена?
Кейт посмотрела в его насмешливые глаза. Откуда он успел так хорошо узнать ее? Или это любовь помогла ему проникнуть во все тайные уголки ее души?
– Ты прав. В тот самый момент я была уверена, что именно так и поступлю. Кровь кипела у меня в жилах. И мне казалось, что я способна на любой отчаянный поступок. Мне кажется, она почувствовала это. Такое впечатление, будто нас подхватил и понес быстрый стремительный поток.
– Ничего удивительного. Вы очень похожи.
– Мне не хочется походить на нее.
– Отбрось все дурное и оставь хорошее.
– То же самое ты говорил, когда речь шла о Марии!
– И тем не менее совет остается в силе. Разве не лучше быть дочерью Елизаветы, чем Марии?
Елизавета неискренна и эгоистична. Но она сильная и храбрая. И что-то еще в ней было такое, что нашло отклик в душе Кейт.
– Мне кажется... я смогла бы полюбить ее, – запинаясь, проговорила Кейт. – Но это ведь то же самое, что полюбить саму себя.
– А что плохого в том, чтобы любить себя? – спросил Роберт. – Бери пример с меня.
Кейт покачала головой, вспоминая бурный разговор и то волнение, которое она пережила.
– Вряд ли мы еще хоть раз увидимся с нею.
– А тебе хотелось бы?
– Я не говорила этого, – быстро ответила Кейт.
– Может быть, ты желаешь стать королевой Англии? Мы могли бы заявить свои права и даже добиться этого, – спокойно проговорил он. – Может, стоит отправиться в Нидерланды, любовь моя?
Она испуганно посмотрела на него. – Мы едем домой!
– Только при условии, что ты этого действительно хочешь. Я понимал, что, когда мы окажемся у Елизаветы, и тебе все станет известно, может получиться так, что нам придется принимать какое-то другое решение.
– И все-таки ты согласился отвести меня к ней.
– Тебя обманывали всю жизнь. Мне не хотелось, чтобы так продолжалось и дальше.
Кейт попыталась проглотить застрявший в горле комок.
– Ты слишком горд, чтобы исполнять роль мужа при королеве.
Он поднес ее руку к губам.
– Я постарался бы как можно лучше справиться с этой ролью. А ты иной раз позволяла бы мне покомандовать собой в нашей спальне. Бесспорно, я не заставил бы скучать ваше величество.
– Охотно верю, – Она положила голову ему на плечо. – Но у тебя будет гораздо больше времени на это, когда мы вернемся в Крейгдью.
– Ты уверена?
И внезапно Кейт поняла, что приняла единственно правильное решение. Другого не дано! Конечно, путь, пройденный Елизаветой, может казаться очень заманчивым, власть – опьяняющей. Но Кейт не собиралась заканчивать свою жизнь, как ее мать: в полном одиночестве, окруженная лишь внешними признаками власти.
