Воин Марса

С берегов лагуны то взлетали, то опускались многочисленные горы со всадниками. Подлетев ближе, Лал-Вак и его спутник увидели, как с огражденного поля взлетает большой воздушный корабль. Его пассажиров видно не было, но круглые окошки по борту говорили о том, что они там должны быть.

Летун Лал-Вака описал круг и, плавно снижаясь, направился к краю лагуны. Гор Торна последовал за ним. Когда они приземлились – толчок был едва ощутимым, – к ним подбежал слуга, отсалютовал Торну, приложив ладонь ко лбу, и принял его летуна, дернув зверя за крыло и вынудив опуститься на колени.

Торн ответил на приветствие и, увидев, что Лал-Вак спешился, последовал его примеру. Спрыгнув на землю, он вдруг ощутил головокружение. Усилием воли Торн взял себя в руки и как ни в чем не бывало зашагал за Лал-Ваком.

Ученый вел его к одному из зданий поменьше, сложенному, как и все строения в марсианском городе, из полупрозрачных, как замутненный янтарь, блоков, скрепленных каким-то веществом, тоже прозрачным.

Они уже собирались войти в округлый дверной проем здания, когда оттуда торопливо вышли двое людей, и один из выходивших со всей силы толкнул Торна. Землянин едва подавил стон – локоть невежи ткнул прямо в рану.

В тот же миг человек, который толкнул его – дюжий верзила с приплюснутым носом, нависшими бровями и выпяченной нижней челюстью, – обернулся и что-то быстро заговорил, положив руку на эфес меча.

– Увы, – прошептал Лал-Вак на ухо Торну. – Этот человек говорит, что ты нарочно толкнул его, и вызывает тебя на поединок.

– И я должен драться прямо сейчас?

– Прямо сейчас. Доктор Морган говорил, что ты опытный фехтовальщик, и это хорошо, потому что твой противник _ известный бретер.

Дуэлянты обнажили мечи одновременно. Торн хотел вскинуть свой клинок, чтобы встретить удар противника, но вдруг обнаружил, что силы покинули его. Меч вывернулся из бесчувственных пальцев и зазвенел по плитам двора.

Противник Торна презрительно фыркнул. Затем он небрежным жестом поднял свой клинок, и острое зазубренное лезвие полоснуло по щеке землянина.

Мгновение Торн еще чувствовал эту жгучую боль, а затем рухнул ничком, и мир исчез.

Глава 3

Торн пришел в себя и увидел колдовское и прекрасное зрелище: две полные луны сияли в черном небе, усыпанном алмазами звезд. Он лежал на кровати, подвешенной на четырех цепях к длинному гибкому тросу, который крепился к потолку, и смотрел на небо в большое круглое окно.

Он повернулся на бок, чтобы оглядеться, и увидел Лал-Вака – марсианин сидел в кресле без ножек, подвешенном точно так же, как и его кровать.

– Привет, Лал-Вак, – пробормотал Торн. – Что случилось?

– Я должен с сожалением сообщить, что ты запятнан бесчестьем. Если бы ты еще до поединка сказал мне, что ослабел от потери крови, я бы мог отложить поединок. Только после того, как я доставил тебя сюда, я обнаружил твою рану. К тому времени уже распространился слух, что ты испугался и бросил оружие перед Сель-ханом.

– Сель-ханом? Но ведь это же тот самый человек, которого доктор Морган приказал мне убить!

– Тот самый. На Земле, как сообщил мне доктор Морган, он грабил золотоискателей и захватывал чужие участки.

– Как только я выздоровею и осмотрюсь, сразу же брошу вызов Сель-хану. Это расставит все по местам, и если я одолею его, то выполню свою главную миссию.

– К несчастью, – отвечал ученый, – это невозможно. Согласно марсианскому кодексу чести, ты ни при каких обстоятельствах не можешь спровоцировать Сель-хана на поединок. Он же, со своей стороны, может всячески оскорблять и унижать тебя, не боясь вызова, ибо формально – он победитель.

– Что же мне тогда делать?

– Это зависит от Шеба Таккора. Ты – Борген Таккор, сын Шеба Таккора, нынешнего рада таккорского. Если он умрет, имя Шеб перейдет к тебе. Пока же ты – зорад таккорский, что на ваш язык можно перевести как «виконт», а «рад» примерно означает «граф». Титулы, впрочем, сейчас не имеют значения, разве что говорят о благородном происхождении – Рой изменил все это.

– Рой?

Лал-Вак кивнул.

– Я не нашел английского эквивалента понятию «Камуд». Камуд – новое правительство, которое захватило власть в Ксансибаре десять марсианских лет назад, или примерно девятнадцать земных. В то время у нас, как во всех нынешних марсианских вылетах, был свой вил, то есть император. Прежде его должность переходила по наследству, но он мог быть смещен в любое время волей народа и на его место был бы назначен новый вил. Такое положение устраивало почти всех. Но потом вдруг появился некий человек по имени Иринц-Тел. Он учил, что идеальное общество можно построить, только если оно будет точь-в-точь повторять образ жизни черных пчел. Согласно его учению, личность существует только для того, чтобы служить обществу, а не общество для того, чтобы служить личности.

Последователей он собрал немного, но те, кто стал под его знамена, были горласты и мстительны. В конце концов они вознамерились силой установить новый порядок правления. Узнав об этом, Мирадон, наш тогдашний вил, предпочел лучше отречься, чем вовлечь свой народ в гражданскую войну. Он, конечно, мог бы уничтожить наглого выскочку, но при этом погибло бы слишком много людей, и он предпочел более мирный путь. Едва Мирадон ушел, власть в Дукоре, столице Ксансибара, захватили Иринц-Тел и его пособники. Пролив изрядное количество крови, они создали Камуд, которому теперь принадлежит вся земля, строения, каналы, копи и коммерческие предприятия в нашей стране. Иринц-Тел обещал нам ежегодные выборы, но как только утвердился в должности дикстара Ксансибара, эти обещания были забыты. Теоретически Иринц-Тел, как и все прочие граждане, не владеет ничем, кроме своих личных