Сэбин только что сообщил мне, что вышло недоразумение, и теперь все выяснилось.
– Остынь, Мэлори. Зачем обвинять Кери в моих грехах!
– Ты прав. Но мне подумалось, он заслужил пару оплеух за то, что так рабски исполняет твои прихоти.
– Рабски? К Кери это не относится, – сухо заметил Сэбин. – По большей части он не столько молится на меня, сколько читает нотации.
– Хорошо, значит, ты разбираешься в людях, лучше, чем я думала. – Мэлори поставила бокал с соком на стол и улыбнулась Кери. – Разрешаю вам остаться, господин придворный шут.
Кери усмехнулся:
– Хочу предупредить вас: я не Робин Ульямс. Планка моего терпения находится гораздо ниже, чем у него.
– У меня тоже. – Слуга поставил перед Мэлори салат из арбуза и клубники, а затем бесшумно растворился. – Однако на всякие глупые игры у меня времени нет. Я постараюсь извлечь из вашего присутствия максимальную пользу. Мне нужен кто-то, кто помог бы мне репетировать. Пусть от вас будет хоть какая-то польза.
– Репетировать? – Кери перевел изумленный взгляд на Сэбина. – Но я думал, что она…
– Мэлори хочет быть готова на тот случай, если впоследствии все же решит покинуть Канд-рахан и взяться за роль во «Взлете». – Говоря это, Сэбин не отводил глаз от Мэлори. – Но я надеюсь, что с присущей ей мудростью она решит воспользоваться трехнедельным отпуском, прежде чем принимать то или иное решение. Я прав? Мэлори встретилась с ним взглядом:
– Отчасти. Окончательное решение все равно остается за мной. Но, полагаю, три недели отдыха мне не повредят.
– Совсем даже не повредят, – мягко проговорил Сэбин. – Отпуск иногда может быть весьма приятным. – Хозяин дома встал из-за стола. – А сейчас ты, надеюсь, извинишь нас. Кери привез мне из Марасефа кое- какие бумаги, с которыми я должен поработать. Иначе я не сумею насладиться твоим изысканным обществом сегодня вечером.
Мэлори опустила взгляд:
– Сегодня я намерена целый день работать со сценарием.
– Нет. – Улыбка исчезла с лица Сэбина, уступив место железной непоколебимости. – Я не позволю тебе доводить себя до истощения. Вы с Кери можете работать со сценарием не более двух часов. Остальное время принадлежит мне. – Он обернулся к Кери:
– Как только увидишь, что она устала, тут же заканчивайте. Отвечаешь головой.
С этими словами Сэбин повернулся и вышел из комнаты.
– Какой эффектный выход! – Кери скорчил рожу. – Он делает из вас ребенка, а из меня – надзирателя вместо товарища по играм. Да, искусство дипломатии никогда не входило в число сильных сторон Сэбина.
Мэлори принялась за арбуз:
– Вы давно знакомы?
– Тринадцать лет. Мы вместе учились в Гарварде, а сразу же после того, как умер отец Сэбина и он стал владельцем «Уайт энтерпрайзез», я начал у него работать. – Кери поднес к губам чашечку с кофе. – На самом деле он не так крут, как хочет казаться. Жизнь его не баловала, Мэлори.
– О да, жизнь миллиардера тяжела и полна лишений.
– Я не шучу. – Лицо Кери сохраняло серьезное выражение. – Его отец принадлежал к породе магнатов, которые только требуют и ничего не дают. С тех пор как Сэбину исполнилось четырнадцать, он работал на «Уайт энтерпрайзез» день и ночь и при этом еще как-то умудрялся учиться в школе.
Мэлори с сомнением покачала головой:
– Бен говорил, что его отец был очень добросердечным человеком.
– Может быть, по отношению к нему, но не к Сэбину. Сэбин был его родным сыном, и таким образом старик пытался как-то выровнять баланс. – Кери встретился взглядом с Мэлори. – В итоге он его так «выровнял», что обычному человеку там делать было нечего. Сэбин – настоящий гигант. Не только в смысле роста, конечно. А у больших людей всегда одна и та же проблема: они требуют от других больше, чем те могут дать.
– Это относится и к Бену?
– Нет, – покачал головой Кери. – От Бена он хотел только честности.
«А Бен обманул его. Точно так же, как и меня», – с болью подумала Мэлори.
– Значит, от вас он требует еще большего?
– Вы чертовски правы. Он гоняет меня до седьмого пота, – невесело усмехнулся Кери. – Но потом выплачивает премию в размере годового оклада и предоставляет отпуск в каком-нибудь райском уголке, недоступном для нуворишей. – Улыбка на лице Кери потухла. – А у самого Сэбина отпусков не бывает.
– Зачем вы рассказываете мне все это?
– Потому что сам Сэбин об этом никогда не скажет. – Собеседник Мэлори помолчал. – Я думаю, ему с вами будет хорошо, а говорю все это еще и потому, что понять человека бывает проще, когда знаешь, как он мыслит.
– То же самое сказала Сэбину и я, – невольно улыбнулась Мэлори.
