– Ты уверен? – напряженно спросила женщина.
– Да. Мы привыкли друг к другу за последние две недели. И, мне кажется, стали друг другу нужны.
– Тем больше оснований для того, чтобы отучиться от этой вредной привычки.
– Ты никогда не задумывалась над тем, что некоторые привычки могут пойти тебе только на пользу? Я намного лучше, чем любые твои пилюли, уж поверь.
– Тебе можно доверять только в такие моменты, как сейчас.
– Тогда распространи свое доверие чуть шире. Обещаю: если ты придешь ко мне сегодня ночью, я стану обращаться с тобой в точности так же, как каждый день после обеда. Мое слово нерушимо.
– Какая мне разница, от чего засыпать – от тебя или от своих таблеток!
– Кстати, как случилось, что у тебя возникла необходимость в снотворном?
Она мгновенно вспомнила, как посреди ночи раздается зловещее дребезжание телефона.
– Я переживала довольно тяжелый период.
– Но ты сильная женщина. Никогда бы не подумал, что тебя так просто выбить из колеи. Интересно… В последнее время меня тревожило то, что ты – всегда такая спокойная и дисциплинированная.
– С какой стати это должно тебя тревожить? Такова моя натура.
– Так ли?
– Да, и это не имеет ничего общего с тем, что я принимаю снотворное.
Губы мужчины скептически скривились.
– Однако эти таблетки, судя по всему, помогают тебе оставаться невозмутимой и хладнокровно идти по жизни? Тебе это нужно?
– Ты пытаешься выступать в роли моего психоаналитика?
– Я лишь пытаюсь понять тебя. От кого ты унаследовала такой безмятежный характер? Мэлори весело рассмеялась.
– Мои родители были самые беспечные, самые импульсивные люди, каких только можно себе представить. Совсем не такие, как я. Они все время либо спорили, либо занимались любовью, либо…
– Ты говоришь так, будто жила все время сама по себе. Тебе, наверное, было одиноко?
– Они никогда не хотели, чтобы я испытывала одиночество… Ты не правильно истолковал мои слова. Я их очень любила, а они любили меня. Но кому-то нужно было их уравновешивать.
– И этим «кем-то» стала ты – единственный член семьи, который никогда не теряет над собой контроль, присматривает за всеми остальными и неизменно сохраняет спокойствие. Могу поспорить, что ты ни разу в жизни не действовала под влиянием момента. Не считая, конечно, того случая, когда вышла за Бена, – более тихим голосом добавил Сэбин.
Мэлори не нравилось это копание в ее душе. Сейчас она чувствовала себя даже более беззащитной, чем в ту ночь, когда, обнаженная, лежала перед Сэбином на широком диване.
– Это лишний раз говорит в пользу того, что не поддаваться на мимолетные порывы суть проявление мудрости, – сказала она. – Поверь мне, брак с Беном не прошел для меня бесследно. Мне преподнесли достаточно много неприятных уроков.
– Значит, ты всегда сдерживаешь свой гнев, действуешь рассудительно и никогда не теряешь над собой контроль?
– А почему бы и нет? Вполне цивилизованный подход к жизни.
– Но твой ли это подход, вот что мне хотелось бы выяснить.
– Такова моя натура, таков мой характер, – повторила Мэлори и направилась к двери. – Увидимся за ужином.
Уже вслед уходящей женщине Сэбин проговорил:
– Хочу верить в то, что ты права по поводу своих таблеток, но я боюсь, что ты принимаешь их уже слишком долго и отказаться от них тебе будет не так просто. Выброси их лучше в сортир и приходи ко мне.
Мэлори с отвращением смотрела на темно-коричневый пузырек, стоявший на тумбочке возле ее постели. Она ненавидела всяческие таблетки не меньше, чем Сэбин, и понимала, что ей не надо принимать их ни сегодня вечером, ни когда-либо еще.
Три часа спустя она все также смотрела в никуда. Сна не было ни в одном глазу.
Приходи ко мне, звал ее из темноты низкий, не слышимый никем голос Сэбина, обещая отдых, покой и силу.
Она перевернулась на другой бок и постаралась прогнать воспоминание, которое представляло для нее еще большее искушение, нежели темно-коричневый пузырек со снотворным.
Приходи ко мне.
– Ты приняла таблетки?
– Нет.
– Но ты и не спала. – Указательный палец Сэбина пробежал по темным кругам под глазами женщины. – Тебе следует…
– Ненавижу тех, кто указывает, что мне нужно делать, – прервала она Сэбина, ложась на постель и
