нежность… – Что я не собираюсь уезжать с острова, Джордан.
У него слегка расслабились плечи.
– Что ты еще задумала?
– В самом деле. Посмотри на меня, пожалуйста.
Он повернулся. Взгляд его скользнул по лицу Сэнди:
– Это не игрушки, Сэнди. Как только ты будешь в безопасности, я не стану ни на секунду задерживать тебя здесь, поэтому прошу, не надо…
– Тс-с, – она взяла его лицо в свои ладони. – Даже если ты будешь выгонять меня, у тебя ничего не получится. Я остаюсь, неужели я так неясно выразилась?
– Да, – его лицо будто окаменело. – Боюсь, что я тебя не совсем понимаю.
– Тогда постараюсь объяснить доходчивее. – Сэнди с трудом перевела дыхание. Не следовало бы ей прикасаться к нему. Волна жара снова окатила ее, словно она стояла рядом с доменной печью. До чего же ей хотелось забыть про все слова и просто кинуться к нему в объятия. Если, конечно, он еще по-прежнему готов прижать ее к себе. Господи, а если нет? Его лицо оставалось застывшим. И еще Марч добавил масла в огонь, намекнув на какое-то происшествие, случившееся давно. – Мне хочется, чтобы мы с тобой попробовали начать все сначала. У меня было время как следует подумать, и я… – она замолчала. До чего трудно. Намного труднее, чем ей представлялось.
Джордан наконец шевельнулся, словно статуя, начавшая оживать. Слова Сэнди явно произвели на него ошеломляющее действие.
– И почему же?
– Мне кажется, что из нас могла бы получиться хорошая супружеская пара.
Он криво усмехнулся:
– От кого-то я недавно слышал те же самые слова?
– Видишь ли, до последнего момента я не понимала очень многих вещей, – прошептала Сэнди. – В том, что касалось нас двоих. Мне еще многое предстоит понять, но, кажется, я уже вышла на более или менее освещенную дорогу – вижу свет в конце тоннеля.
Джордан отступил на шаг, и ее руки соскользнули с его лица.
– Нет, – ответил он с усилием. – Ты не понимаешь, что говоришь. Тебя вдруг начала грызть совесть, поскольку ты уже перестала видеть в себе мученицу, и теперь вдруг стукнуло в голову, что на самом деле мученик это я, что меня следует пожалеть и дать шанс начать все сначала.
– Почему это вдруг ты стал мучеником? Ничего подобного, – терпеливо попыталась внушить ему Сэнди. – Просто в какой-то момент я поняла, что ты упрямый болван. И пойми, Джордан, для того, чтобы я решилась согласиться снова жить вместе только из сострадания… Мне даже трудно представить, каким должен быть комплекс вины, чтобы я могла пойти на такой шаг.
– Здесь не только комплекс вины. Физически тебя все еще тянет ко мне, поэтому горькую пилюлю оказалось не так трудно подсластить.
Конечно, она могла бы и сама догадаться, что Джордан сразу поймет, что с ней творится.
– Да, нам обоим будет легче подсластить пилюлю, правда? – Джордан продолжал хранить молчание. И Сэнди вдруг почувствовала, как к сердцу подкрадывается страх. – Или я слишком самоуверена? Может, ты вовсе не испытываешь ко мне влечения?
Щека его предательски дернулась.
– Неужели не видно? – хрипло проговорил он. – Меня тянет к тебе. Все время. Это как смертельная лихорадка.
– И я больна той же болезнью. И меня изнуряет тот же, что и тебя, жар, – негромко призналась Сэнди, шагнув к нему. – Но между нами есть нечто большее, чем просто физическое влечение. Однажды ты попытался объяснить мне это, но, охваченные страстью, мы не смогли договорить до конца. И я сама не смогла тогда разглядеть, что кроется за нашей потребностью близости.
– А теперь ты считаешь, что знаешь?
Она придвинулась еще на полшага:
– Не думаю… что я знаю. Но прошлой ночью я отчетливо поняла: совершенно неважно, какие сложности придется пережить, если мы будем рядом. Гораздо страшнее мне оказаться одной, без тебя. – Вымученная улыбка появилась на ее губах. – Как странно, что мне надо было как следует стукнуться головой, чтобы все стало на свои места и чтобы я поняла, что происходит.
Он побледнел:
– Ну и шуточки у тебя. А ведь ты могла погибнуть по моей вине.
– Глупости, – нахмурилась Сэнди. – При чем здесь ты? Я сама поскользнулась на камне.
Джордан отвернулся:
– Иди в дом. – Он дошел до причала и поднялся на катер. – Марч накормил тебя завтраком?
– Завтраком? – Она даже вздрогнула, как от удара. – Если мне захочется есть, я способна сама приготовить еду. Мне было необходимо поговорить с тобой. Какого черта ты уходишь?
– Мы уже поговорили, – коротко ответил Джордан. – И вряд ли к сказанному можно добавить что-то еще.
– Нет уж, Джордан! – голос ее дрожал. – Нельзя уходить, не сказав ничего в ответ. И я жду.
Он замер, но так и не повернулся в ее сторону.
