– Я объясню тебе, но не сейчас. Завтра. Залезай! Нам нужно выбираться из города. – Ева открыла заднюю дверцу машины.
Марк оглянулся на них через плечо.
– О, я вижу, мы лишились одного из наших сироток, – заметил он.
– Мама позаботится о Майкле, – сказала Ева устало.
– Понятно. Куда теперь, мэм?
– Куда угодно, только подальше. И побыстрее. Первое, что предпримет полиция, это свяжется с мамой. Удивительно, как они до сих пор этого не сделали. Может быть, у тебя есть на примете скромный загородный мотель, где было бы тихо и безопасно?
– От кого ты бежишь – от Дона или от Джо Куинна?
Этот вопрос заставил Еву задуматься. В самом деле, подумала она, как она объяснит все Джо?
Марк посмотрел на нее в зеркало заднего вида и добавил:
– Джо все равно найдет тебя, Ева.
Но она и сама это знала. Правда, даже Джо для этого потребуется время, и она должна воспользоваться этим.
– С Джо я разберусь потом.
Марк пожал плечами и тронул машину с места.
– Лучше ты, чем я.
Он был прав. Ева боялась встретиться с Джо, боялась даже просто позвонить ему, но она должна была сделать это по крайней мере еще раз. Она обязательно должна была рассказать ему о надписи, которую Дон оставил на боку картонной коробки в пропахшем кошками темном переулке. Быть может, хотя бы на этот раз Дон ошибся. Быть может, Джо удастся найти хоть какую-то зацепку, хоть какой-нибудь след…
До сих пор Дон не ошибался, но у Евы появилось подспудное ощущение, что он начал действовать смелее и даже как будто немного небрежнее. Во всяком случае, через считанные часы после убийства Фэй Шугартон он осмелился снова появиться вблизи места преступления, чтобы положить на асфальт маленькую детскую косточку.
В этом поступке Ева, как ни старалась, не могла уловить ни особенного хладнокровия, ни расчета; напротив, от него за версту веяло таким эгоизмом, таким тщеславием, что впервые за все время она по- настоящему поверила в уязвимость Дона.
А значит, она непременно должна была позвонить Джо.
Марк Грунард отвез их в Эллидж, в известный ему небольшой уютный мотель, стоявший в стороне от оживленных дорог. Для себя он снял одноместный номер, и двойной – для Евы и девочки.
– Как изволили приказать, – сказал он, вручая Еве ключ – Увидимся утром.
– Спасибо, Марк.
– За что? Я бы, конечно, мог сказать, что делал все это ради девочки, но это было бы ложью. – Он ухмыльнулся. – На самом деле мне нужен только материал для сенсационной передачи.
– И все равно спасибо…
Потом Ева отвела Джейн в номер и тщательно заперла входную дверь и окно.
– В ванну, быстро! – скомандовала она и поежилась. В номере было холодно, и Ева поспешила включить обогреватель. – Сегодня можешь спать в колготках и майке, а завтра я куплю тебе ночную рубашку потеплее.
Джейн зевнула.
– Ла-адно.
Когда девочка наконец легла (уснула она, похоже, еще до того, как ее голова коснулась подушки), Ева достала сотовый телефон и набрала номер Джо.
– Алло, это ты? – спросила она, услышав в трубке знакомый голос.
– Где, черт возьми, тебя носит?
– Со мной все в порядке, – поспешила успокоить его Ева. – И с Джейн тоже. Она со мной, нам ничто не угрожает.
– Я прочесал уже весь этот чертов город. Твоя мамаша не сказала мне ни слова!
– Полиция ее уже допрашивала?
– Конечно.
– Помоги ей, Джо.
– Попробую. Впрочем, полиции нужна совсем не она… Ты где?
– Я звоню тебе только для того, чтобы сообщить одну важную вещь, – сказала Ева, не ответив на его последний вопрос. – В переулке, который примыкает к Лютер-стрит, может оказаться важная улика. Дон оставил надпись кровью на штабеле картонных коробок и… и детскую кость под ним. По-моему, это фаланга пальца.
– В надписи говорится, чья это кость?
– Нет. И я не знаю, чья это кровь.
– Зато я знаю. Это кровь охранника из спецпансионата.
– Господи!.. – Ева вздрогнула, подумав о том, что Дон, наверное, был уже готов к тому, чтобы расправиться с Джейн. – И когда его убили?
– Пока трудно сказать. Сегодня холодная ночь, а точное время смерти всегда нелегко установить, если труп подвергся воздействию низких температур. В последний раз охранника видели примерно в половине девятого вечера…
Значит, поняла Ева, этого человека могли убить еще вечером, за несколько часов до того, как они с Марком подъехали к спецпансионату, а странное ощущение, которое появилось у нее, пока она стояла под окном Джейн, было лишь плодом ее воображения.
Неужели ты не чувствовала, что я рядом, что я стою за твоей спиной, заглядываю тебе через плечо?
– Это означает, – подвел итог Джо, – что тебя обвиняют в похищении ребенка и подозревают в совершении убийства.
– Убийства?!
– Ты была на месте преступления – я сам видел твои следы. Впрочем, на самом деле никто не считает тебя убийцей.
– Слава богу!
– Но это не освобождает тебя от необходимости дать показания, ведь ты могла что-то видеть. Кроме того, есть еще обвинение в киднепинге. Полицейское управление уже готово разослать ориентировку на твой розыск и задержание.
– Но ты же знаешь, что я должна была вытащить оттуда Джейн! Дон сам сказал мне, что, если я этого не сделаю, он убьет девочку!
– Я помню, – холодно согласился Джо. – Жаль, что ты не позвонила мне и не сказала, что ты собираешься предпринять.
Господи, подумала Ева, да он, похоже, не на шутку разозлился!
– Я должна была сделать это сама.
– Вот как?.. А мне кажется, что я тоже имею к этому некоторое отношение. Если точнее, то я вляпался в это дерьмо по уши. Почему ты решила вычеркнуть меня из списка своих друзей?
– Ты сам это отлично понимаешь. Я была обязана похитить Джейн, даже если бы для этого мне пришлось нарушить закон… Как оно в конечном счете и случилось. Но ты же коп, Джо! Тебя могли уволить!
– И ты думаешь, что меня бы это остановило? Ради тебя я пошел бы на что угодно!
– Я знаю. – Ева сглотнула подкативший к горлу комок. – Но я не могла… этого допустить.
– Ты не могла допустить?.. Хотел бы я знать, кто тебе дал такое право!
– Никто. Я сама…
– Сама присвоила себе право оттолкнуть меня?
– Да, я решила, что ты не должен в этом участвовать. И ты не будешь…
– О нет, Ева, ничего не выйдет. Слишком часто я молчал, когда ты пренебрегала моей помощью. Я даже
