– И он прислушался к твоему совету?
– Да, хотя этот красавец, думаю, имел свои планы относительно моего драгоценного приобретения.
– Похоже, вы достойны друг друга.
– Разумеется, он достоин меня, хотя на самом деле я считаю, что я стою большего, чем Далпре. – Он помолчал. – Я знаю, что тебе не очень понравилось, что я проделал с собором?
– Не понравилось? Ты сумасшедший, Ледфорд.
– Нет, просто у нас с тобой разный склад ума. Однако сейчас мне пришлось немало потрудиться, чтобы поставить тебя в затруднительное положение. Думаю, это оттого, что мне никак не удается определить, какие чувства я к тебе испытываю. А мне не нравится, когда меня терзают сомнения. Предпочитаю ясность во всем…
– И Далпре собирается…
– У меня нет желания говорить о Далпре.
– А о чем же тебе хочется говорить?
– Ни о чем. – Он помолчал. – Сейчас мне хочется слушать, как звучит твой голос. – Голос Ледфорда понизился до шепота. – И еще я хочу, чтобы ты понял: нет на свете ничего такого, чего бы я не мог отобрать у тебя.
В трубке послышались гудки.
Алекс, подавляя свой гнев, принялся заново прокручивать в памяти их разговор, чтобы выудить из него нужную для себя информацию.
Не много. Только два факта. Первое: за ним продолжают следить. Второе: если верить Ледфорду, в центре заговора стоит Далпре. Теоретически это вполне возможно. Но нельзя слишком уж полагаться на слова Ледфорда. То, что Далпре ратует за Объединенную Европу, – ни для кого не составляло секрета.
Через пятнадцать минут телефон снова зазвонил.
– Приятный пустячок, – сказал Гольдбаум, как только Алекс снял трубку. – Стамбул.
– Валяй дальше.
– Пятнадцать месяцев тому назад Ледфорд обратился за визой, чтобы отправиться в Турцию. Он выполнил полную туристскую программу, проплыл Дарданеллы, провел две недели в Стамбуле. – Гольдбаум помолчал. – Он купил себе там дом.
– Ты уверен?
– Да, но он сделал все, чтобы скрыть свою покупку. Мои люди потратили массу времени, чтобы прочесать конторы, занимающиеся недвижимостью. Дом оформлен на Ледфорда.
– Он все еще принадлежит ему?
– Пять дней тому назад он был там.
– Диктуй адрес.
– Улица Оружейников, номер двести четырнадцать. Теперь мне можно отправляться домой спать?
– Еще нет. Раскопай все, что можно, об английском промышленнике Бенджамине Картере. И о Рауле Далпре.
– Рауль Далпре?
– Интерпол.
Гольдбаум присвистнул:
– А вот это дело опасное. Я слышал, что он чертовски злобен и не брезгует ничем, когда желает добиться своего.
– Мне нужны конкретные сведения. И в течение двадцати четырех часов.
Гольдбаум собрался было протестовать, но Алекс не дал ему даже раскрыть рот:
– Я знаю: это обойдется недешево. Я согласен. Во сколько бы это ни обошлось!
Алекс снова посмотрел на заголовки газет:
– Следите за Ларсом Краковым. Я хочу знать обо всем, что касается его расследования дела террористов.
– Не удивлюсь, если ты потребуешь, чтобы я нашел их до того, как это удастся сделать ему. – В тоне Гольдбаума прозвучали язвительные нотки. – Я ведь, знаешь ли, не чудотворец.
– А хотелось бы. Сейчас мне как раз требуется кудесник.
На другом конце на секунду воцарилось молчание.
– Слушай, а не прилечь ли тебе хоть на минутку? Ты, наверно, уже дошел до предела, если вдруг возмечтал о волшебнике. Я добуду все, что тебе нужно.
И прежде чем Алекс успел что-либо ответить, Гольдбаум повесил трубку.
Стамбул. В этом есть рациональное зерно. Где проще всего спрятать шедевры мирового искусства, как не в азиатском доме, и к тому же в непосредственной близости от Европы… Ледфорд, должно быть, уже там. Мысль об этом сразу подстегнула Алекса, кровь быстрее заструилась в жилах. Он обязан достать этого подонка!
