— Да брось! — Она вспомнила, как Бартлет с Тревором говорили, что надо держать парня от нее подальше. Судя по всему, они провели работу с Макдафом, хоть она и сказала, что этот молодой человек ей совсем не докучает. Теперь, когда знакомство состоялось, Джейн была настроена покровительственно. — Все в порядке, Джок.
Тот помотал головой.
— Я дал слово. — Он подумал: — Но если я пойду вперед, а ты — потом, это ведь не называется «приближаться», правда?
Джейн улыбнулась. Он, конечно, инфантильный, но отнюдь не заторможенный, как считает Бартлет.
— Конечно, Джок. Ступай, а я следом. — Девушка приблизилась к конюшне.
— Почему в стойлах пусто? — спросила Джейн. — Разве Макдаф не держит лошадей?
Джок помотал головой:
— Он их продал. Он здесь теперь редко бывает. — Юноша уже был у двери на задах конюшни. — Вот мой сад. — Джок распахнул дверь. — Все растения в горшках, но хозяин сказал, потом он мне позволит их высадить в саду.
Джейн прошла за ним. Оранжерея была залита светом. Кругом цветы. Мощенная булыжником крохотная площадка напоминала внутренний дворик, но вся была уставлена горшками и вазонами с самыми невиданными цветами — не повернешься. Стеклянная крыша превращала эту веранду в идеальную теплицу.
— Почему потом, а не теперь?
— Он еще не знает, где мы будем. Он говорит, за цветами нужен уход. — Джок показал на керамический горшок. — Вот моя гардения.
— Какая красивая! Парень кивнул:
— И выдерживает даже зимние ветра!
— Чудесно. — Джейн открыла альбом. — Это твой любимый цветок?
— Нет, они у меня все любимые. — Он нахмурил лоб. — Кроме сирени.
— Почему так? Сирень тоже очень красивая, и, думаю, она бы здесь хорошо росла.
Джок покачал головой:
— Нет, не люблю.
— А я люблю. У нас дома растет сирень. — Джейн взялась за карандаш. — У твоей гардении цветы слегка поникли. Может, подвяжешь стебли, пока я рисую?
Он кивнул, порылся в кармане, достал кожаный шнурок и подвязал цветок.
— Так хорошо?
Она рассеянно кивнула, проворно работая карандашом.
— Так… Прекрасно. Ты пока присядь. Это займет некоторое время.
Джок качнул головой и двинулся в дальний край веранды.
— Это слишком близко. Я дал хозяину слово не приближаться. — Он перевел взгляд на кожаный шнурок, удерживающий растение. — Но он знает, что приближаться необязательно. Есть разные способы…
— Что это вы тут делаете?
Джейн обернулась. В дверях стоял Макдаф.
— На что похоже? — Она повернулась к рисунку и сделала несколько финальных штрихов. Потом вырвала листок из альбома и протянула Джоку. — Держи. Уж что получилось. Я предупреждала: люди мне удаются лучше.
Парнишка не двигался с места и не сводил глаз с Макдафа.
— Я к ней не приближался. Я не нарушил слово.
— Нет, нарушил! Ты же понял, что я имею в виду! — Он взял рисунок из рук Джейн и резким движением передал парню. — Я недоволен, Джок.
Тот был совершенно уничтожен, и Джейн почувствовала, что закипает.
— Прекратите, не то я вас ударю. Хватит! Я сама предложила нарисовать цветок. Он ничего не сделал!
— Проклятие! — Макдаф не сводил глаз с Джока. — Замолчите и быстро проваливайте отсюда.
— Я никуда не уйду. — Она подошла к горшку с цветком и бережно его развязала. — Пока вы не извинитесь перед ним за свою грубость. — Она подошла к Джоку и отдала шнурок. — Можешь забирать, он мне больше не нужен. Надеюсь, твоей маме рисунок понравится.
Он молчал, поглядывая на шнурок.
— Ты говоришь, что готова его ударить?
— Макдафа? Да я бы его своими руками задушила! — За ее спиной Макдаф что-то проворчал. — Он не должен с тобой так обращаться! Будь ты поумнее, давно бы съездил ему в морду.
— Я бы не посмел. — Юноша долго рассматривал рисунок, потом медленно убрал шнурок в карман. — И ты не должна. Моя обязанность — его оберегать. — Он еще раз взглянул на рисунок и улыбнулся. — Спасибо тебе.
— Не за что. — Джейн улыбнулась в ответ. — Если правда хочешь меня отблагодарить, сделай мне одно одолжение. Мне бы хотелось нарисовать тебя. Обещаю, получится намного лучше, чем цветок.
Джок неуверенно посмотрел на хозяина. Тот помялся и нехотя кивнул:
— Валяй. Но только в моем присутствии, Джок.
— Макдаф, вы мне не нужны. — Она заметила, как насупился Джок, и покорно вздохнула. Этого Джока ничем не возьмешь. Макдаф прочно держит его под пятой. — Ладно, ладно. — Она развернулась и направилась к выходу. Пора возвращаться к Цире с Юлием, а красивый юноша пусть остается со своим хозяином, который ему и дохнуть не дает. — До завтра, Джок.
— Постойте! — Макдаф поспешил за ней к выходу из конюшни. — Мне надо с вами поговорить.
— А я не имею желания с вами разговаривать! Мне не нравится, как вы обращаетесь с этим парнем. Если у него проблемы, ему надо помогать, а не третировать.
— Я ему помогаю. — Он сделал паузу. — Но вы тоже можете ему помочь. Там, в оранжерее, его реакция была не такой, как я ожидал. Ее можно назвать… нормальной, что ли…
— Пожалуй, это нормальная реакция — рассчитывать, чтобы тебя воспринимали как человека, а не робота.
Шотландец пропустил колкость мимо ушей:
— Правила для вас и для него одинаковые. Будете его рисовать в моем присутствии. Без вариантов.
— Что-то еще?
— Если вы расскажете о своей затее Тревору, он вам запретит. Решит, что Джок для вас представляет опасность. Он знает, у парня с психикой проблемы. — Макдаф встретился с девушкой взглядом. — Он для вас действительно небезопасен.
— Да он сама приветливость!
— Поверьте мне, достаточно минимального толчка. Она внимательно посмотрела на Макдафа, прокручивая в голове только что разыгравшуюся сцену.
— Но этот толчок может исходить только от вас. Он о вас очень печется. Вы должны объяснить ему, что…
— Думаете, я не пробовал? — перебил он. — И слышать ничего не хочет!
— Но почему? Вы не производите впечатления беззащитного человека.
— Я обошелся с ним по-человечески, и он чувствует себя в долгу. Надеюсь, со временем это пройдет.
Джейн покачала головой. Она помнила, как среагировал Джок, когда Макдаф сказал, что недоволен им. Безоговорочная преданность. И подчинение.
— Если сидеть и ждать, полжизни пройдет.
— Полжизни так полжизни! — отрезал Макдаф. — Зато я не прячу его в психушку и не отдаю в руки бессердечным эскулапам, которые бы закололи его препаратами до полного беспамятства. Я о нем забочусь, но на свой лад.
