я спятил. Он хотел, чтобы я принял свое горе, оплакал его и забыл. Но я не смог. Я все время думаю о ней. Наверное, мне пора остановиться.
Джил выпрямилась и вытерла слезы рукавом рубашки.
– То же самое я часто говорю себе, – сказала она. – Мой отец был помешан на безопасности полетов. После того, как Энджи с детьми погибла в авиакатастрофе, он не мог думать ни о чем другом. Но тебе это было известно, правда? Поэтому ты взял его для разработки «Уисперера». Мы вложили в «Дедал» всю душу, чтобы больше никто не погибал из-за аварий.
– Знаю.
– А теперь газеты пишут, что «Дедал» опасен! У меня такое чувство, словно наши усилия пропали зря. Просто кровь кипит в жилах. Папа хотел спасать чужие жизни, а его пригвоздили к позорному столбу.
– Верно.
– Поэтому самое лучшее, что я могу сейчас сделать для папы, это доказать, что «Дедал» надежен и безопасен и что мы действительно построили что-то стоящее. Ради этого я готова оказать тебе любую помощь. Уверена, сам папа сделал бы то же самое. Разве нет?
Гилкренски взял ее за руку.
– Именно этим мы и занимались с ним в Каире. И для этого я прилетел сюда. Не считая того, что хотел поговорить с тобой.
– Тогда с чего мы начнем?
– Для начала надо спасти мою репутацию, которая еще больше подмочена после вчерашнего инцидента. Никто не верит, что я видел «летающую лодку» и что беспилотная ракета отправила ее на дно. Если я смогу найти обломки самолета, то не только докажу свои слова, но и прижму к стене «Гиббтек».
– Ты знаешь, где он упал? – спросила Джил.
– Конечно, компьютер все записал. Главное – достать подводную лодку.
Джил улыбнулась.
– 'РКГ' принадлежит одна местная туристическая фирма, у которой найдется то, что тебе нужно, – сказала она. – Но человек, которого ты поставил во главе компании, очень на тебя зол.
– И кто же это?
– Мой брат.
17
Деловые отношения
В Сан-Франциско шел дождь. Крупные капли размером со шмеля колотили по окнам роскошного особняка на склоне горы Тамалпас и ручьями струились по стеклу. Милтон Хакер смотрел на мутные потоки, все еще слыша в ушах гудение реактивных двигателей и с трудом удерживаясь от желания наброситься на человека, сидевшего на другом конце стола.
– Черт возьми, Милт, на этот раз ты провалил все дело, – ноющим голосом говорил Джерри Гибб. Развалившись на плюшевом диване, он без конца запускал руку в пакет с бисквитами и прикладывался к стакану молока.
Хакер знал все повадки шефа наизусть. Гибб изображал крутого парня, пытаясь делать вид, что у него все под контролем, а неудача во Флориде – исключительно вина Хакера. Чтобы успокоиться, менеджер «Гиббтек» сделал глубокий вдох и стал разглядывать толстую шею Джерри с хладнокровием ученого, изучающего жирного жука. Интересно, как он дошел до такой жизни? Почему этот молокосос с суперэффектной женой и огромным состоянием, равным годовому бюджету небольшой страны, ведет себя, как обиженный мальчишка?
Хакер, обладавший железным прессом и легко отжимавшийся на одной руке, скользнул взглядом по обрюзгшему телу Гибба и почувствовал тошноту. Он следил, как Джерри тянет за очередным бисквитом свою пухлую, как у ребенка, руку.
– Да, мистер Гибб.
– Мой отец был прав, – продолжал Джерри с набитым ртом. – Если собака нагадила на ковер, надо тыкать ее носом. Вот и я хочу ткнуть тебя носом в твое дерьмо. Ты облажался, Милт.
– Да, мистер Гибб.
Хакер мысленно упражнялся в счете, перебирая все известные ему способы убийства человека голыми руками. Но контроль превыше всего. Тут Гибб абсолютно прав.
– Не думаю, что ситуация так уж плоха, мистер Гибб, – продолжал он спокойным тоном. – Мы знаем, что Гилкренски проводил в воздухе какие-то исследования с использованием бортовой аппаратуры, которая вполне могла подействовать на «Ястреб». Это позволит нам отрицать свою вину и даже переложить ее на плечи «РКГ». Если все сложится удачно, мы заставим Гилкренски отозвать свой иск о краже интеллектуальной собственности в обмен на прекращение дела против его компании. В любом случае те несколько миллионов, которые мы потеряли на «Ястребе», были очень выгодным вложением.
– Куда свалилась эта чертова штуковина?
– Понятия не имею. Мы послали вертолеты, чтобы найти радиомаяк, но они ничего не обнаружили. Если ракета действительно врезалась в самолет, как говорил Гилкренски, ее обломки раскидало по всему океану.
– А что насчет этого гидросамолета?
– Никакой информации. Он не значится ни в отчетах об отбывших рейсах, ни в списках исчезнувших машин.
– Значит, полная неизвестность?
