Недалеко от него две молодые матери вели профессиональную беседу о дневных яслях. Рядом с каждой стоял высокий стул, любезно предоставленный отелем, где в эластичных ремнях вертелись толстощекие младенцы. Совсем близко расположилась одетая с иголочки парочка, юноша и девушка, не сводившие друг с друга влюбленных глаз.
Профессиональный взгляд Хакера окинул посетителей, оценивая потенциальную опасность каждого. Пятеро менеджеров были слишком большой компанией – разве что кто-нибудь решил сколотить целую опергруппу. Нет смысла собирать столько людей, чтобы вести простую слежку, даже если речь идет о таком человеке, как он. Пожилые леди и молодые мамы – тоже вряд ли, хотя никогда нельзя сказать наверняка. Трудно поверить, что кто-то оказался настолько безжалостным, чтобы поставить на карту жизнь детей. Или он стал слишком сентиментальным?
Оставались безликий джентльмен и влюбленная парочка за соседним столиком. Хакер следил за ними, не слушая болтовню Элейн. У женщины были прямые пепельные волосы, серо-голубые глаза и элегантный деловой костюм, скрывавший стройное атлетическое тело. Мужчина выглядел еще более спортивно – высокий, с фигурой футбольного игрока, даже нос у него был сломан, как у заправского защитника. Темный костюм и белоснежная рубашка идеально шли к его южному загару, а лимонно-желтый галстук как нельзя лучше подходил к светлым волосам, превосходно подстриженным и аккуратно зачесанным назад. Представители «золотой» молодежи, преуспевающие и уверенные в себе… Вот только их любовные отношения выглядели слишком уж подчеркнуто. Хакер, жизнь которого не раз зависела от правильной оценки ситуации, сразу уловил фальшь. Влюбленные взгляды смотрелись чересчур заученно, тут был явный перебор. Страстные прикосновения были выверены с хореографической точностью, словно их отрепетировали заранее. Хакеру стало тошно.
Дилетанты! Даже обидно, что за ним послали следить таких молокососов. Неужели они уже списали его в архив?
Мужчина обернулся и отложил газету, и Хакер сразу понял, что к нему по-прежнему относятся серьезно.
– Элейн, – прошептал он, – будь добра, сделай вид, что вспомнила про какое-то срочное дело, подзови официанта и попроси вызвать такси. Потом выходи из гостиницы, садись в машину и немедленно возвращайся домой. И помни, что ты жена босса, а я – один из его сотрудников. Ты все поняла?
На мгновение в глазах Элейн мелькнул страх, но потом – вот что значит актерская выучка – она взглянула на часы, ахнула: «Черт, я уже опаздываю», – и, небрежно бросив: «Заплати за меня, ладно, Хакер?» – выскользнула в вестибюль. Никто не сдвинулся с места. Только пятеро менеджеров вяло посмотрели ей вслед, глазея на ее покачивающиеся бедра, и заказали себе еще вина. Молодая пара даже не взглянула в ее сторону. Может, они не такие уж дилетанты?
Итак, Дик Барнет здесь. Значит, о нем еще помнят.
Отправив домой Элейн, Хакер почувствовал себя спокойнее. Его-то ничем не удивишь. В конце концов, у него большая школа.
Официант вернулся.
– Мадам взяла такси. Хотите еще что-нибудь заказать?
– Салат «Цезарь», – ответил Хакер. – Две порции, пожалуйста.
– Вы кого-то ждете, сэр?
– Да, с минуты на минуту.
Читатель «Уолл-стрит джорнал» встал с места, пересек зал и сел напротив Хакера.
– Вижу, ты не потерял хватку, Милт. Интересно, как ты их расколол?
Дик Барнет постарел. Казалось, он придумал себе новую легенду – толстого опустившегося бюрократа – и мастерски ей следовал во всех деталях, вплоть до седеющих усов и обрюзгших щек, нависших над воротником рубашки. Хакер вспомнил другого, худощавого подтянутого Барнета – в тренировочном лагере, во Вьетнаме, позже в штаб-квартире в Лэнгли, где Дик признался ему, что чувствует себя «не в своей тарелке».
– Они чересчур старательны, – ответил Хакер. – От них так и веет холодом. Трудно поверить, что они получают много удовольствия друг от друга днем, не говоря уже – в постели.
– Точно. Разве это не смешно? – прошептал Барнет, подавшись вперед. – Человек с моими заслугами получает двух стажеров, которые лезут из кожи вон, чтобы произвести на меня впечатление и показать, какие они крутые. Я уверен, они друг друга перебьют, лишь бы заслужить хороший отзыв от начальства и получить новое задание. Впрочем, это даже забавно.
– Что именно?
– На меня повесили двух салаг, способных перегрызть друг другу глотки, но изображающих влюбленных, а ты только что обедал со своей любовницей, хотя делаешь вид, что вы едва знакомы.
– Ты о чем?
Но Дик не стал продолжать тему.
– Я насчет вчерашней истории во Флориде, Милт. Это было глупо, опасно и неэффективно. Теперь так дела не делаются.
– Просто подвернулся хороший случай решить нашу общую проблему, и я решил им воспользоваться.
Барнет покачал головой:
– Проект СКВИД очень важен, Милт. Иначе зачем мы вкладываем деньги в'Гиббтек'? Нам дали добро в Лэнгли, не говоря уже о поддержке со стороны военных. Это перспективная технология, и ее нельзя выпустить из рук.
– Я делаю все, что могу, Дик.
На лице Барнета в первый раз блеснула улыбка.
– Верно, Милт. Ты всегда очень старался.
