действительно истекло!
— Да, верно. Однако ему нужно еще не меньше недели.
— Это меня и страшит. — Алекс понимала, что Мурад прав. — Ведь на носу июль!
Раб давно был посвящен в подробности ее так называемого предсказания.
— Еще бы тебе не страшиться. Алекс, удали его из дворца — или хотя бы с женской половины, пока не стало слишком поздно!
Алекс понимала, что иного выхода нет. Но ее бросало в дрожь при одной мысли о новой разлуке с Блэкуэллом. Она не была уверена, что сможет ее перенести. А вдруг какой-нибудь новый поворот судьбы?! И опять все сначала?!
Алекс вошла к себе в комнату. И тут же увидела Зу, обнимавшую Блэкуэлла. От неожиданности Алекс вскрикнула.
Зу с Блэкуэллом отпрянули друг от друга.
Глава 30
В комнате воцарилась тишина.
Алекс не верила своим глазам. Она была потрясена.
Тем временем Зу злорадно улыбнулась и наградила Блэкуэлла многозначительным взглядом. Когда она проходила мимо Алекс, та грубо схватила шпионку за руку и закричала:
— Не смей совать нос в мою комнату!
— Какая ты грубая, Зохара, — невинно заморгала толстуха. — Разве я сделала что-то нехорошее? — Она снова ухмыльнулась, стряхнула с себя руку соперницы и выкатилась из комнаты, наградив Ксавье еще одним страстным взглядом.
В наступившей тишине атмосфера сгустилась так, что вот-вот могла сверкнуть молния.
Алекс с трудом сдерживалась. Перед глазами стояла Зу, прильнувшая к Блэкуэллу. А следом пришла новая мысль, совершенно выбившая ее из равновесия.
Жена Джебаля. Зу тоже была женой Джебаля — и невесткой паши!
От страха Алекс едва соображала. О Господи! Ведь могло случиться так, что Ксавье застали бы не с ней, а с Зу! Она задрожала от ужаса.
— Александра, — окликнул Блэкуэлл.
— Так вот как ты отплатил мне? — прошептала она.
— Ничего не было, — невозмутимо ответил он.
— Ничего? Но ведь Зу…
— Нет.
Тут до Алекс дошло, что они не одни: Мурад ловил каждое слово. Она сердито сказала:
— Ты не мог бы оставить нас вдвоем?
Раб обиженно кивнул и прошел к себе в каморку, со стуком захлопнув дверь.
Алекс, все еще потрясенная едва не состоявшимся у нее на глазах предательством Блэкуэлла, отвернулась к окну, невидящим взглядом уставилась на луну.
— Она красива? — наконец пробормотала она. И тут же напряглась всем телом, услышав, как он встал рядом.
— Конечно. Но почему ты ревнуешь? Ее красота в подметки не годится твоей. И ничего такого не случилось. Я даже не захотел ее.
— Не захотел? — Алекс резко обернулась.
— Нет, не захотел. — Его взгляд оставался спокойным и открытым.
И наконец она вновь ощутила ее. Возникшую между ними неразрывную связь. Связь, закаленную любовью и смертью. Связь, освященную судьбой. Раз возникнув, ей не суждено было ни прерваться, ни ослабнуть. Нет, Алекс ни на минуту не забывала о его мужской привлекательности. Да и он испытывал к ней сильнейшее влечение. Но с некоторых пор к этим чувствам прибавилось нечто большее. И он тоже отлично это понимал. Она протянула руку. Он отстранился и спросил:
— Она обыскивала твою комнату. Что ей нужно?
— Не знаю. — Алекс, не скрывая разочарования, опустила руку.
— Я ей не доверяю.
— Я тоже. — От возбуждения у нее пересохло во рту. Было уже поздно, дворец окутала ночная тьма и тишина, и впервые со дня возвращения Ксавье они оказались наедине. В голове у Алекс возникали самые заманчивые картины. Ведь судьба разлучила их почти на целый год. И этой ночью они могли бы наверстать упущенное.
— Почему? — не унимался Блэкуэлл.
— Она меня ненавидит. — Алекс с усилием подавила желание кинуться ему в объятия. — И постоянно грозится, что раскусит меня, что расскажет Джебалю обо всем, что я скрываю. Она мечтает уничтожить меня.
— И что же ты скрываешь, Александра? — Черные глаза Ксавье прожигали ее насквозь.
Она промолчала. Все мысли о любви моментально испарились. В голове был полный хаос.
— Ну что ж, давай начнем сначала. Мы уже знаем, что ты никогда не была замужем за английским дипломатом, умершим в Гибралтаре. Почему ты лгала?
— Когда я попала сюда, меня осмотрели со всех сторон. — Она устало уселась на кровать. — И узнали, что я не девственница. Тем не менее требовался предлог, чтобы не допустить Джебаля к себе в постель. И идея изображать убитую горем молодую вдову оказалась не такой уж плохой. Он на целый год оставил меня в покое.
— Да, это был разумный шаг, — согласился Блэкуэлл и тут же огорошил ее следующим вопросом: — И кто же он был? Тот, первый любовник?
Алекс выложила всю правду, кроме той мелочи, что с Тоддом они расстались на сто девяносто два года позднее, в будущем.
— Мне жаль тебя, — произнес Блэкуэлл. Его голос был полон сочувствия. Алекс, затаив дыхание, заглянула ему в глаза.
— Но теперь это не имеет значения. — Она медленно встала и приблизилась к Ксавье.
На этот раз он не отстранился. Алекс встала перед ним и погладила по широкой сильной груди. Он вздрогнул.
— Ксавье, — прошептала она, касаясь горячей, гладкой кожи. — Ксавье, я ужасно скучала по тебе.
Он взял ее за руки. Накатившая на Алекс волна страсти оказалась столь мощной, что у нее едва не подогнулись колени.
— Но почему? — спрашивал он. — Почему ты скучала без меня?
— По-моему, ты должен это знать.
— То, что случилось между нами, было лишь удовлетворением физической потребности — не больше. — Он пытливо смотрел ей в лицо, которое исказилось от боли, словно он дал ей пощечину.
— Неправда! — вскричала она.
— Правда. — Он выпустил руки и отступил подальше. А потом, старательно избегая ее взгляда, спросил: — Что с моими людьми?
У Алекс не укладывалось в голове, что он совершенно, ни капельки ее не любит. Что она привлекает его только возможностью заняться сексом. Ведь в ту ночь, когда была уничтожена «Жемчужина», он защищал ее ценой собственной свободы — вместо того чтобы выдать охране и навсегда отделаться от нее. Может быть, он старается обмануть не ее, а себя? Он должен, он обязан влюбиться в нее. Только так. Иначе два года в рабстве в Триполи коту под хвост!
— Что с моими людьми? — повторил он.
— Работают в каменоломне, — машинально ответила она.
— Сколько их осталось?
— Погибли еще пятеро.
Капитан помрачнел и сел на кровать.
Алекс подошла к нему, сгорая от сострадания и нежности, позабыв про обиду. Обняв его, она зашептала:
— Ксавье, мы должны бежать отсюда — ты и я — и немедленно!
