нависла над ней всеми своими шестью с половиной футами и схватила ее за грудки.
— Не за этим ли ты явилась в Испанию? Чтобы выставить меня дурой?
— Нет, Трейси, нет! Перестань! — воскликнула Касс.
Трейси оторвала ее от стены и толкнула так, что Касс упала на четвереньки. Сестра была тут как тут. Касс испуганно скорчилась на полу, глядя на Трейси снизу вверх. Она и не подозревала, что Трейси так сильна.
— Что ты делаешь? — вскричала Касс. Наверное, Трейси просто вышла из себя и это какое-то временное помутнение рассудка!
— Я тебя ненавижу! — отвечала Трейси, избивая сестру ногами.
Касс не успела увернуться. Первый же пинок попал ей в лицо, и Касс задохнулась от острой боли, хотя Трейси была обута в легкие сандалии. Только теперь Касс поняла, что ей грозит серьезная опасность.
Она и в нормальном состоянии не совладала бы с сестрой, которая была намного выше и сильнее. А сейчас Трейси вообще не способна была соизмерять свои силы из-за приступа бешенства.
Трейси прижала ее к полу и прошипела:
— Слышала, что я сказала?
Касс, скованная страхом, не понимала, кого видит перед собой. Эта разъяренная безжалостная фурия не могла быть ее сестрой!
— Я всю жизнь тебя ненавидела! — кричала Трейси.
Касс встретилась с ней глазами и поверила, что Трейси сказала правду. И в этот миг словно что-то оборвалось у нее внутри.
— Но ведь мы с тобой сестры… — в отчаянии прошептала она. — Ты моя родная сестра!
Трейси молча прожигала ее взглядом. Она посмотрела на щеку Касс — там наверняка уже проступил синяк, — и внезапно жуткое пламя ненависти в ее глазах потухло.
Касс осторожно поднялась с пола. Одно колено оказалось ободранным до крови.
— Ты моя родная сестра. И я всегда любила и буду любить тебя, Трейси, что бы ты ни делала и ни говорила.
Лицо Трейси постепенно менялось. Ярость исчезла, ее сменили растерянность и ужас. Она отшатнулась, словно только что увидела Касс.
— Господи! Господи, что я натворила!
— Ты меня избила, — отвечала Касс, чуть не плача. — Как ты могла меня пинать?
— Не знаю! — Трейси пятилась, беспомощно тряся головой. — Я так растерялась… я ничего не соображала… Не знаю, не знаю!
Касс с хрипом выдохнула воздух. Она и не замечала, что ее колотит крупная дрожь.
А Трейси побледнела как полотно и все продолжала пятиться и трясти головой, пока не развернулась и не выскочила вон из дома. Касс показалось, что она рыдает на бегу. Первым порывом было догнать сестру, но тело отказывалось повиноваться. В памяти снова и снова вставала жестокая сцена. Касс зажмурилась. В эти ужасные секунды Трейси хотела ее убить. Касс была совершенно уверена в этом.
С порога спальни Касс увидела, что Алиса беспокойно мечется во сне.
Касс уже успела немного успокоиться, повторяя без конца, что Трейси просто не соображала, что делает. Что она не могла желать зла своей сестре. Что ей только померещился этот жуткий, убийственный огонь в глазах Трейси.
Им вообще нечего было делать в Испании!
Не желая развивать дальше эту неприятную мысль, Касс подошла к постели, на которой всхлипывала во сне ее племянница.
— Просыпайся, милая. — Она погладила девочку по голове. — Алиса, очнись! Тебе приснился плохой сон!
Алиса широко распахнула глаза и непонимающе уставилась на Касс.
— Нет!
— Детка, это же я, твоя тетя Касс!
Алиса, постепенно приходя в себя, тяжко вздохнула:
— Ох, тетя… тетя Касс! Ты ушиблась! — испуганно вскричала она.
— Ничего страшного! Подумаешь, синяк!
— Он такой большущий! А что случилось?
Касс не сразу нашлась с ответом. Правда могла повергнуть ее в новый шок: как ни крути, а с Трейси действительно творится что-то неладное.
— Я упала и ушиблась. Не переживай!
— Тетя Касс, а у тебя на коленке кровь. — Семилетнюю девочку не могли не заинтересовать такие подробности.
— Я же сказала, что упала и ушиблась. Все в порядке, милая! — она обняла Алису и спросила; стараясь отвлечь ее внимание от своих синяков: — А почему ты так плохо спала? Тебе что-то приснилось?
Алиса, мгновенно помрачнев, прнжалась к тетке и оглянулась.
— Тетя Касс, это был такой плохой сон! Мне здесь не нравится. Я хочу домой!
Касс молча смотрела на малышку, но не чувствовала особого удивления.
— Терпеть не могу этот дом! — с чувством призналась Алиса.
Никогда в жизни Касс не назвала бы свою племянницу несдержанной и капризной. Временами ее даже настораживала излишняя рассудительность в столь юном возрасте. Однако сейчас ни о какой рассудительности не было и речи. Алису буквально трясло от страха.
Им вообще нечего было делать в Испании!
— А что именно тебе здесь не нравится, моя хорошая? — осторожно поинтересовалась Касс. Она опасалась, что Алиса, как и все дети, чрезвычайно чутко улавливает нюансы в отношениях между взрослыми и уже заметила напряженность между ней и Трейси.
— Тетя Касс, ты веришь в привидения? — шепотом спросила Алиса.
— Конечно, нет, — солгала Касс. Что породило такой вопрос?
А перед глазами снова возникли темный склеп и тяжелая дверь, с грохотом захлопнувшаяся у них за спиной.
— Я тоже не верю, — твердо заявила Алиса, скрестив на груди худенькие ручки. Эта поза, явно позаимствованная у кого-то из взрослых, вызвала у Касс улыбку.
— Тогда почему ты об этом спросила?
— Не знаю, — растерялась Алиса. — Может, просто этот дом такой огромный и старый? И ужасно холодный. — Она даже вздрогнула. — Тебе не холодно здесь, тетя Касс? Я почему-то все время мерзну. Честное слово, мне здесь не нравится! Я знаю, что мама хочет здесь остаться, а мы не могли бы поехать домой?
— У меня заказан билет на понедельник. Может, твоя мама разрешит мне забрать тебя с собой. — Как ни противно было манипулировать маленьким ребенком, другого выхода Касс не видела. — Я с удовольствием отвезла бы тебя домой, милая. Но все решает твоя мама. Ведь эти каникулы она устроила для вас двоих!
Алиса кивнула, не скрывая недовольства.
А ведь после того, что случилось между ней и Трейси, Касс вообще не имеет права оставлять здесь Алису! Но об этом лучше вовсе не думать. Помогая малышке натянуть легкие розовые джинсы, Касс беззаботно напомнила:
— Алиса, Белфорд-Хаус тоже очень старый, но там тебе нравится!
— Белфорд-Хаус совсем-совсем другой! — возразила девочка.
— Но почему? Почему он другой?
— Я чувствую, что он другой, тетя Касс. — Алиса задумалась. — Он такой милый. Там мне было весело. И никогда не снились такие плохие сны, как, здесь. — И она добавила со слезами на глазах: — Тетя Касс, не оставляй меня спать одну!
— Это был всего лишь сон, — утешала малышку Касс, гладя по голове. Она вспомнила, что когда-то в беседе с одним из известных медиумов слышала, будто дети намного легче воспринимают «сокровенную сущность вещей», чем взрослые. И ведь Алиса права. Этот дом никак не назовешь веселым и милым. — Мы
