— Это… э… небольшая стычка в Южной Африке.
— В Южной Африке? Ах да, вы ведь англичанин — это заметно по вашему акценту.
Она вдруг замолчала — по‑видимому, до нее дошло, что она обнимает его. Ее щеки слегка порозовели. Опустив руки и избегая его взгляда, она тихо сказала:
— Вам надо сесть. — Ее голос неожиданно дрогнул.
Пирс не мог отказать себе в удовольствии и сделал вид, что ноги его не держат и он нуждается в ее поддержке. Когда их взгляды встретились, он улыбнулся. Бедная, невезучая Аннабел Бут.
— Мисс, разве вам сейчас не положено быть совсем в другом месте? — осторожно осведомился он.
Девушка не отвела взгляда, но щеки ее снова порозовели, и тут же выражение лица Аннабел изменилось: она поморщилась и отошла от него. Неужели сейчас заплачет? Этого еще не хватало — чего доброго, и в обморок упадет. Впрочем, такой поворот событий был бы для него весьма кстати.
— Мисс Бут?
Она схватила со стола бутылку и с вызовом посмотрела на него.
— Вряд ли я кому‑то нужна, сэр! — Ее голос задрожал.
— Напротив, я даже уверен, что вы нужны, мисс Бут. — Пирс постарался сказать это как можно мягче, надеясь, что к ней вернется здравый смысл, но Аннабел, казалось, еще больше рассердилась, чего он никак не ожидал. — Я слышал, что жених от вас без ума…
Она посмотрела на него так, словно это он был сумасшедшим.
— …И не только влюблен в вас, — отважно продолжал Пирс, не переставая улыбаться, — но и богат. Чего еще можно желать? — Он чуть было не добавил «в вашем возрасте».
— Влюблен? Этот жалкий червь?
— Простите…
— Бесхребетная жаба. — Ее пухлые розовые губки задрожали, глаза наполнились слезами. — Как я могу выйти за него замуж!
Такого поворота событий Пирс никак не ожидал.
— Возможно, дорогая мисс Бут, вам с вашим женихом следует поговорить начистоту после того, как вы отпразднуете бракосочетание?
Она продолжала смотреть на него, как на предателя.
В это мгновение до Пирса вдруг дошло, что музыка в зале прекратилась. Орган больше не играл свадебный марш.
— Черт побери, — не выдержав, пробормотал он.
— Никаких свадебных празднеств не может быть, иначе я останусь несчастной на всю жизнь… — Запрокинув голову, Аннабел снова отпила из бутылки.
— Мисс Бут, это самый большой день в вашей жизни. Любая девушка мечтает выйти замуж, особенно за такого замечательного человека, как ваш жених.
— А вот я не желаю выходить замуж. — Она протянула ему бутылку. — Хотите выпить?
Не будь ситуация столь пикантной, он бы, пожалуй, не отказался, но в данных обстоятельствах…
— Если вы сейчас отвергнете вашего жениха, другого шанса выйти замуж у вас может и не быть.
— Вы намекаете на то, что мне уже двадцать три года, и даже с половиной, сэр?
— Разумеется, нет, я бы не взял на себя такую смелость. — Пирс натянуто улыбнулся.
— Меня просто продают, как молочную корову.
— Ну, уж на корову‑то вы никак не похожи. Вы привлекательны, грациозны, у вас прекрасная речь. Поверьте, о такой, как вы, любой мужчина может только мечтать…
— Вот как? У вас что, галлюцинации?
Надо же, удивился Пирс: редко у какой барышни в словаре есть такое слово. Большинство из них и значения‑то его не понимают.
Он уже собрался как следует прикрикнуть на невесту, чтобы заставить ее вернуться в зал, когда из‑за двери раздался женский голос:
— Аннабел?
Пирс отпрянул в испуге.
— Успокойтесь, это моя мать. — Мисс Бут насмешливо посмотрела на него, но тут же ее настроение снова изменилось. — Господи, ну почему все решили, что я должна выйти за него?
— Потому что вы должны, и вы можете.
Он намеревался вытолкнуть ее из комнаты, прежде чем их обнаружат здесь вдвоем, как вдруг ощутил у себя на бедре что‑то твердое, чего там определенно не должно было находиться. Сначала Пирс подумал, что это бутылка, которую она только что держала в руке.
— Аннабел, дорогая, где ты? — Люсинда Бут была уже совсем близко от библиотеки.
Нет, это не бутылка. Пирс почувствовал, как предмет заскользил по его ноге. Он посмотрел вниз как раз в тот момент, когда великолепное, из трех ниток жемчуга, украшенное бриллиантами ожерелье выпало из его потайного кармана.
— Что это? — Невеста, казалось, не могла отвести глаз от сверкающего украшения.
— Да Аннабел же! Сколько можно тебя звать!
Глаза Пирса спокойно встретили растерянный взгляд голубых глаз невесты. Улыбнувшись, он схватиА ее и прижал к себе.
— Если вы закричите, я сверну вам шею.
На какой‑то миг мисс Бут замерла; казалось, она боялась даже пошевелиться, но вскоре самообладание вернулось к ней.
— Вы не посмеете! — Она чуть не задохнулась от возмущения.
— Не советую вам злить меня. — Он попытался поднять с пола ожерелье. Воспользовавшись этим, Аннабел быстро наклонилась, намереваясь ударить его локтем в пах.
К счастью для себя, Пирс вовремя угадал ее намерение и успел увернуться, избежав таким образом весьма серьезной травмы. Хорошенько встряхнув, он снова прижал ее к себе и тут же приставил ей к виску пистолет.
— Мисс, ваш жест нельзя назвать благородным, но все же я предлагаю вам помочь мне. Вы очень красивая девушка, а я люблю красивых девушек и не хочу причинять вам боль; правда, еще больше я не хочу оказаться в тюрьме.
— В таком случае вам не надо было становиться вором, — лаконично заметила она, энергично стараясь высвободиться. — Да отпустите же наконец — все равно вы не станете стрелять в меня. Вы не похожи на хладнокровного убийцу, сэр!
— Советую вам не слишком обольщаться, мисс Бут.
— Аннабел! — окликнула дочь Люсинда, возникая на пороге.
Прижав к себе невесту, Пирс обернулся и улыбнулся, наблюдая, как с лица Люсинды постепенно сходит краска.
— Мадам, предлагаю вам вести себя смирно — тогда я не причиню вреда вашей крошке.
— Все в порядке, мама, — мрачно подтвердила Аннабел, — за исключением того, что он украл твои драгоценности.
Люсинда Бут некоторое время молча смотрела на дочь, а потом, нелепо взмахнув руками, рухнула на пол.
Аннабел бросилась к ней.
— Боже, где у нас нюхательная соль — она лучше всего помогает при обмороках!
— Благодарите Бога за этот неожиданный подарок. — Пирс схватил невесту и потащил ее мимо лежащей без сознания матери в холле и не остановился, даже когда заметил двух лакеев, глазевших на них разинув рты.
— Помогите! — Аннабел протянула к ним руки, но оба бравых молодца словно превратились в статуи.
Ведя невесту через холл, Пирс, не удержавшись, бросил взгляд в зал как будто специально для того, чтобы увидеть, как четыре сотни гостей стали свидетелями похищения.
