— Это я приказал Флоре приготовить все для пикника. — Сказав это, он взял Хелен за руку и повел ее по каменным ступеням на второй этаж.
В спальне лэрда тоже многое изменилось. Старое, в пятнах зеркало над туалетным столом было заменено на новое, с четырех столбиков балдахина свисали лимонно‑желтые занавеси, а на постели лежали большие пуховые подушки. В спальне пахло свежестью, а не прежней затхлостью.
— Розы, — пробормотала Хелен. — Ты обновил эти комнаты. Почему?
— Неужели тебе надо это объяснять?
Он смотрел на нее так, словно умолял понять, но Хелен пережила слишком много одиноких ночей и не могла так легко его простить. Она прислонилась к столбику кровати.
— Я должна спросить. Скажи.
Алекс огляделся, надеясь найти поддержку у стен. Потом он долго смотрел на нее, и его лицо исказила гримаса отчаяния.
— Я сделал это для тебя, Хелен, чтобы доказать: прошлое больше не управляет нашей жизнью. Я хочу убедить тебя остаться со мной.
Ее сердце забилось сильнее. Он действительно этого хочет?
— Тебе нужна мать для Йена, вот и все, — выдохнула она.
— Я не могу отрицать, что наш сын в тебе нуждается. — Голос Алекса упал до хриплого шепота. — Но мне также нужна жена. Ты нужна мне, Хелен.
Впервые за долгое время он произнес ее имя как ласку, а не как проклятие. Это не было признанием в любви, но все же достаточно похоже на него. Хелен хотелось смеяться и плакать от радости, и она еле удержалась от того, чтобы не броситься ему на шею.
— Каким же образом такой большой и смелый мужчина, как ты, предполагает сделать свою жену счастливой?
Глаза Алекса заблестели. Он медленно оглядел ее с головы до ног, останавливая взгляд на тех местах, к которым ему нестерпимо хотелось прикоснуться, а потом, подойдя ближе к ней, заявил:
— Кое‑что я уже придумал.
— Например?
Он подошел так близко, что она ощутила жар его тела.
— Для начала мы испробуем новую кровать.
— А потом? — Хелен затаила дыхание в ожидании ответа.
— А потом я мог бы очень долго тебя целовать… прикасаться к тебе… доставлять тебе удовольствие.
Всем этим он уже и занимался: водил губами по ее груди и одновременно расстегивал пуговицы платья на спине.
Хелен откинула голову, полностью отдаваясь во власть его искусных рук. Ее мечта наконец сбылась, но сколько же она провела бессонных ночей в своей одинокой, холодной постели, взывая к Богу о милосердии, стараясь не терять надежды! Когда ее платье упало наконец на пол, она погрузилась в сумасбродство эмоций, в необыкновенное наслаждение, которое вызывали у нее его ласки.
Ее переполняли безграничная любовь и желание доставить ему удовольствие. Она выгнула спину и стала целовать его лицо, которое стало для нее таким родным.
Они раздели друг друга и упали на кровать, зарывшись в освещенную солнцей перину. Алекс не торопился, стараясь продлить удовольствие, но Хелен была разочарована.
— Хватит медлить, — прошептала она, направляя его. — Я хочу тебя сейчас.
Когда их тела слились, Хелен застонала от наслаждения, в то время как его глаза потемнели от желания… и раскаяния.
— Я не хочу делать тебе больно, девочка. Ты ведь только недавно родила.
— Ты сделаешь мне больно, если не поторопишься!
Она стала двигать бедрами, и он, застонав, подчинился заданному ею ритму, который, все убыстряясь, вел Хелен выше и выше, пока она не достигла вершины. Алекс тоже хрипло вскрикнул, и его большое тело содрогнулось.
Хелен почувствовала себя еще более счастливой, когда, очнувшись, увидела, что лежит в теплых объятиях мужа. Ах, если бы можно было остаться с ним в постели навсегда!
Она погладила его по щетинистой щеке.
— Нам еще предстоит пикник.
С хитрой улыбкой Алекс взял ее за руку.
— Ты разве до конца насытилась этим, жена?
— Нет, конечно. Просто я имела в виду, что нам через какое‑то время придется вернуться домой, а то наш сын раскричится, требуя, чтобы его покормили.
— Да, верно, у малыша тоже должен быть праздник. — Алекс погладил грудь Хелен. — Знаешь, мы сегодня не рисковали. Кормящие матери не могут забеременеть.
— Разве можно доверять твоим познаниям в этой области? — поддразнила его Хелен.
— Я не хотел, чтобы ты снова забеременела, если ты этого не хочешь.
— Но Йену нужны братья и сестры. Я надеюсь в будущем иметь большую семью. А ты?
— Я тоже. — Он обнял своими большими ладонями ее лицо и заглянул ей в глаза. — Моя самая дорогая леди, я люблю тебя.
У Хелен от волнения сжалось горло. Наконец‑то ее мечта сбылась.
— Тебе не обязательно говорить это, только чтобы удержать меня. Я тоже люблю тебя и останусь с тобой навсегда.
— Прости меня, я вел себя как дурак. — Он поцеловал ее в губы. — Но теперь обещаю сделать тебя счастливой. Мы съездим в Англию или в любую другую страну мира, если ты этого захочешь.
Хелен была до глубины души тронута его готовностью изменить ради нее свою жизнь.
— Ах, Алекс! Я скорее всего никуда не поеду, а останусь здесь. — Она придвинулась к нему. — С тобой, любовь моя, и навсегда.
Примечания
1
Часть Бродвея, на которой сосредоточены крупнейшие магазины женской одежды.
2
Модный ювелирный магазин в Нью‑Йорке.
3
Прозвище принца‑регента (уменьшительное от слова «принц»).
