Джесс глянула на Фрэнка, и Фрэнк сразу понял, что, если они хотят заработать пять пенсов, надо вести себя повежливей.
— Так что за дело? — спросил он. — Справедливость?
— Да, — кивнул мальчишка. — Именно. — На веснушчатых скулах вдруг заиграли желваки. — Я хочу, чтобы вы нашли управу на этих поганых девчонок Адамс. Терпеть их не могу. И не знаю, что с ними поделать.
— Что?! — удивилась Джесс. — Это те странные девчушки, которые живут вон там? — Она махнула рукой в сторону сырного строения.
Мальчишка посмотрел, куда она показывает.
— Понятия не имею, где они живут, — бросил он. — Если вы пустили их на порог, мои соболезнования. Их зовут Фрэнки и Дженни Адамс, одна хромая. Чокнуться от них впору. Вечно толкутся возле нашего дома, обзываются, говорят, что дом на самом деле их. А я чем виноват, что в нем живу? За что бы я ни брался, сразу же одна из них тут как тут и говорит, что это ее! А поскольку по некоторым причинам бить девочек мне не положено, то и прекратить это свинство нет никакой возможности!
— Ты хочешь, чтобы мы их остановили? — спросила Джесс.
— Да хотя бы пойдите и обзовите их как-нибудь, — сказал мальчишка. — Пусть поймут, каково это.
Фрэнк и Джесс подумали, что малышки Адамс, скорее всего, прекрасно знают, каково это, но смолчали.
— В общем, как-то их проучить? Мальчишка кивнул.
— Это будет стоить десять пенсов, — сообщил Фрэнк. Сумма казалась ему вполне разумной.
Мальчишка снова поерзал, отчего пони раздраженно топнул копытом.
— Этого-то я и боялся, — сказал мальчишка. — Постараюсь раздобыть, но, честно говоря, сейчас я на мели. Разбил теплицу на той неделе, и меня лишили карманных денег. Может, согласитесь на что-нибудь другое? По бартеру? Часы, например, или фотик…
Сердца у Пири оборвались. Опять без денег! Даже сочувствие к собрату по несчастью, лишившемуся средств к существованию, не помешало Джесс разозлиться.
— Нет уж, принеси деньги, — сурово отрезала она. — За товар мы не работаем. И часы у нас уже есть.
— Попробую, — покорился мальчишка. — Может, выпрошу. Но я, честно говоря, просто в отчаянии. А когда Вернон рассказал мне о вас, решил попытаться. Нет, правда, вы себе и представить не можете, какая это жизнь. Они все время пристают. — Надо отдать ему должное, вид у него действительно был затравленный, хотя и с оттенком неуместной раздражительности.
— Хорошо, — согласился Фрэнк. — Сделаем. При том условии, что ты раздобудешь деньги, если сможешь.
— Я постараюсь, честно, — ответил мальчишка. — Ну что, мне прийти завтра? Или вам понадобится больше времени?
— Да нет, завтра нормально, — пожал плечами Фрэнк.
— Спасибо, — сказал мальчишка. Похоже, он и вправду был благодарен.
Джесс и Фрэнк глядели ему вслед. Из-под копыт пони разлетались камешки. Брат и сестра поняли, что окончательно запутались в делах ООО «Справедливость».
— Это ведь должно было быть такое прибыльное предприятие! — сокрушалась Джесс. — Что же у нас не так?
— Не знаю, — отозвался Фрэнк, — но, по-моему, к Бидди Айремонжер теперь можно и не ходить. Мы просто скажем тем девчонкам, что не будем этого делать, потому что они пристают к лорду Фу-Ты-Ну-Ты. Как его, кстати, на самом деле?
— Мартин Тейлор, — буркнула Джесс. — Нет, Фрэнк, так нечестно. Они первыми к нам пришли, и маленькая ужасно хромает. О нем мы потом с ними поговорим.
— Не понимаю, — рассердился Фрэнк, — почему он их тайком не отлупит? Мало ли что там ему не положено? Я бы отлупил. А ее еще к тому же Фрэнки зовут! Чтобы уж точно все запутать!
— Вот что, — решила Джесс. — Давай к обеду все доделаем. А потом я голосую за закрытие фирмы.
Тогда они повесили объявление «Ушли по делу» и через заднюю калитку выскользнули на тропу вдоль огородов. Дул сильный ветер. Солнце светило ярко, но вовсе не грело. Фрэнк поежился. Он убеждал себя в том, что дрожит из-за ветра и запаха прошлогодней капусты, который этот ветер доносил с огородов. Но дело было не в этом. Фрэнк боялся Бидди Айремонжер. К тому же мистер Картер, который возился на своем огороде, окликнул их и поинтересовался, раскопали ли они клад.
— Не обращай внимания, — велела Джесс и, горделиво задрав нос в небеса, распахнула калитку, за которой начиналась дорожка к реке.
Дорожка привела их к ржавой извилистой ограде, которая отделяла посевы от берега реки. Она был из тех оград, до которых никому нет дела. Те ее части, которые не были сплетены из древней-древней колючей проволоки, состояли из спинок железных кроватей, и на месте ограда держалась только потому, что ее подпирали кусты ежевики и заросли поблекшей прошлогодней травы. Там, где ограда упиралась в стену, дорожка превратилась в грязную колею, втиснутую у самых кроватных спинок. Фрэнк и Джесс тоже протиснулись мимо них и оказались на белесом травянистом откосе речного берега.
Там стояла настоящая жара и духота и мерзко пахло, потому что огромные ивы не пропускали ветер и потому что место было низкое. Река тайком от всех разлилась по белесой траве. Стоило сойти с тропы, и сразу под ногами оказывалось маслянистое хлюпающее болото. И еще кругом было полно мусора — некоторые груды уже поросли травой, а некоторые еще виднелись. У забора громоздилась гора консервных банок. Еще через несколько шагов из-под травы показались останки старого велосипеда. Тропинка тактично огибала его переднее колесо. Когда Фрэнк был маленький, ему казалось, что в мире нет места притягательней. Чего тут только не было — и покрышки, и мышеловки, и дырявые ведра, и кроватные пружины… Но теперь Фрэнк вырос, и помойки его не интересовали. Особенно он ненавидел стоявшую здесь гнилую сладковатую вонь.
— Фу, — сморщилась Джесс. Она упорно топала вперед, и каждый ее шаг поднимал прямо Фрэнку в нос новую волну ароматов.
Хижина Бидди Айремонжер стояла под огромным сухим деревом у зарослей ежевики. Похоже, раньше это был сарай для лодок. Хижина была деревянная и перекосилась так, словно того и гляди съедет по склону. Перед хижиной остался голый клочок ровной земли, заботливо огороженный бочками из-под бензина и жестянками из-под масляной краски. Тропинка, словно перепугавшись, огибала хижину по большой дуге и спешила, извиваясь, дальше, к расположенному совсем неподалеку мостику через реку. Однако к хижине вело еле заметное ответвление, и Фрэнк и Джесс робко ступили на него.
Черный петух Бидди Айремонжер при их приближении взлетел на крышу. Четыре черные курицы кинулись спасаться в бочку из-под бензина. Стоило Джесс ступить на голый клочок земли, как прямо у нее из-под ног выпрыгнула, фыркнув, кошка Бидди. Это была клочковатая пестрая кошка — разом рыжая, серая, черная и белая, — и она, судя по всему, боялась всех, кроме самой Бидди. Она кинулась прочь от Фрэнка и Джесс, припадая к земле и прижав уши, и метнулась в хижину. На пороге она обернулась и снова фыркнула.
Появление кошки крепко ударило Фрэнка и Джесс по нервам, и они застыли рядышком посреди голого дворика, совершенно ошеломленные горячей сырой вонью, которая рядом с хижиной только сгустилась. Не успели они сообразить, что делать, как из хижины, волоча ноги, показалась Бидди Айремонжер и остановилась на пороге, приветливо кивая непрошеным гостям.
Бидди напялила на себя не меньше трех грязных свитеров и юбку с благотворительной распродажи, а из-под юбки виднелись какие-то мешковатые штаны. На плечи она накинула мешок — вместо шали. Волосы, как обычно, были заплетены в полдюжины тощих косиц, кое-как подобранных наверх и заколотых скрепками и папильотками. Лица было вообще не разглядеть, и не только из-за корки грязи, а потому, что Бидди носила очки с толстенными стеклами. На ногах у нее были неуклюжие матерчатые туфли на резиновом ходу, а из-под мешковатых штанов виднелись лодыжки, голые, сизые и опухшие, так что щиколотки нависали над туфлями. Джесс в основном занимали мысли о том, как, должно быть, холодно Бидди жить в этой хижине
