Тошнит от колец

Фрито и остальные церемонно представились, все еще обеспокоенно поглядывая на целующее растение, протягивающее к ним свои тычинки.

– Оу-вау, не бешпокойтешь. Он прошто дуется на нас. Котята, вы что, первый раз здешь?

Фрито, стараясь не проболтаться, рассказал ему, что они идут в Крохотуль, но заблудились.

– Вы не могли бы подсказать нам, как отсюда выбраться?

– Оу-вау, конечно, – рассмеялся Тим. – Это нешложно. Но давайте шперва зашкочим ко мне на хату. Я ваш познакомлю с моей кадрой. Ее звать Гашберри. Болотники согласились, потому что их запасы картофельного салата иссякли. Собрав свои пожитки, они с любопытством последовали за Бензедрином, выписывающим сумасшедшие зигзаги. Иногда он останавливался поболтать с каким – нибудь валуном или похожим на Тима деревом, пока болотники, запыхавшись, нагоняли его. Бесцельно бродя меж грозных деревьев, они слушали веселое кваканье, несшееся из глотки Тима Бензедрина:

О, стройная, как мчащаяся чудачка!
Раскинутый в пространстве кайфующий ходок
О, кашемозглая дева, чей разум распадается
с каждой пилюлей, что я ей даю!
О, светлая, безмозглая голова!
Ты друг жуков и птиц!
О, тощий дух, чьи ногти острей вязальных спиц!
О, спутанные локоны, раскрашенное тело!
Зрачки, как солнце, греют!
О, дева цветов, что не купается и даже ноги не бреет!
О, размягченный разум, бродящий по велению луны!
О, как я роюсь в тебе, Гашберри от носа до тонких бус!

Спустя несколько минут, они вышли на поляну. Там стояла убогая лачуга, по форме напоминающая калошу. Из маленькой трубы валил дым.

– Оу-вау, – пискнул Тим. – Она дома! Вслед за Тимом компания приблизилась к несимпатичной избушке. Яркий белый свет мерцал в единственном окошке под крышей. Когда они переступили через порог, забросанный пустыми сигаретными пачками, сломанными трубками и перегоревшими мозговыми клетками, Тим крикнул:

Я привел четверых, чтобы их совратить,
Так что самое время теперь закурить.
Из дымных глубин ответил голос:
Радуйся, ликуй и дозу прими,
Хихикай, давись или лучше реви!

Сперва Фрито ничего не мог разглядеть среди переливающихся всеми цветами радуги обоев и стробических свечей, кроме кучи тряпья на грязных половиках. Но вот куча снова заговорила:

Сюда иди, трубку покури,
Пусть в творог и дрянь превратятся мозги.

Потом, когда болотники стали мигать заслезившимися глазами, куча зашевелилась, села и оказалась крайне истощенной женщиной с ввалившимися глазами. Она глядела на них секунду, потом пробормотала:

– Как вау.

И упала без сознания, гремя бусами.

– Не обращайте на Гаш внимания, – сказал Тим. – По вторникам она всегда падает.

Несколько расстроенные едким дымом и мерцанием свеч, болотники сели, скрестив ноги, на чумазый матрас и попросили чего-нибудь пожевать, ибо они проделали дальний путь и готовы были проглотить даже тиканье часов.

– Пожевать? – хмыкнул Тим, роясь в самодельной кожаной сумке. – Вы расслабьтесь, а я что-нибудь для вас найду. Поглядим-поглядим. Оу-вау! Я и не знал, что они у нас остались!

Он неуклюже выгреб содержимое сумки в колпак автомобильного колеса. Это были самые подозрительные грибы, которые Спэм когда-либо видел, и он так напрямик об этом и сказал.

– Это самые подозрительные грибы, которые я когда-либо видел.

Но поскольку в Нижней Средней Земле мало оставалось вещей, которые Спэм не попробовал бы на зуб и которые он благополучно не переварил бы, он смело нырнул в них и стал громко набиваться ими. Грибы имели странный цвет и странный запах, но на вкус были ничего, разве что чуть-чуть отдавали плесенью. После этого болотники получили по маленькой кругленькой конфетке с маленькими буковками, хитроумно напечатанными на них. Тим хохотнул:

– Они тают у тебя в мозгу, а не в кишках.

Раздувшись до критической массы, довольные болотники совершенно расслабились, а Гашберри наигрывала какую-то мелодию на инструменте, напоминавшем беременный ткацкий станок. Разомлевший от обеда Спэм был очень польщен, когда Тим предложил свою «собственную специальную смесь для его трубки – носогрейки».

«Странный запах, – подумал Спэм. – Но приятный».

– У нас есть еще с полчаса, – сказал Тим. – Хотите потрепаться?

– Потрепаться? – спросил Спэм.

– Ну, это… как бы… говорить ртом, – ответил Тим, разжигая свою трубку, – большой, получивший новую жизнь, молочный сепаратор, инкрустированный клапанами и циферблатами. – Вы здесь тоже потому, что припекло?

– В каком-то смысле, – дипломатично ответил Фрито. – У нас тут Кольцо Власти и у-ум… – Фрито спохватился, но было поздно – сказанного не воротишь.

– О, кайф! – сказал Тим. – Дай посмотреть.

С явной неохотой Фрито передал ему Кольцо.

– Довольно дешевая штука, – сказал Тим, швырнув его обратно. – Даже жестянки, которые я загоняю гномам, и то лучше.

– Вы продаете кольца? – спросил Мокси.

– Точно, – ответил Тим. – Я открываю магазин сандаловых изделий и магических талисманов на время туристского сезона. Это обеспечивает меня куревом на зиму, вы понимаете, что я хочу сказать?

– Немного останется тех, кто сможет ходить в этот лес, – тихо произнес Фрито. – Если мы не нарушим планы Сорхеда. Ты пойдешь с нами? Тим помотал волосами. – Нет, не грызи меня. Я сознательный