К ее радости, солдаты Золотого войска куда-то испарились. Как только ужин подошел к концу, Бельдан приказал ложиться спать. Его тон был таков, что беспрекословно подчинилась даже графиня де Монфор. А у ее ног пригрелась угомонившаяся болонка. В палатке погасили свечу. Но ее обитатели не спали – Франческа это чувствовала. И знала: когда бы она ни появилась там, ее станут расспрашивать.
А пока они остались вчетвером – она, Бельдан, Ги и Кристиано. Их окутывала тьма. Свет давал лишь затухающий костер, и его блики отражались на влажных волосах графини. Они так и остались распущенными, и Франческа, просушивая пряди у костра, время от времени медленно проводила по ним рукой.
– В Бари умер Людовик Анжуйский.
У Франчески перехватило дыхание. Ей показалось, что слова извергла сама ночь.
– Судя по всему, – продолжал рыцарь Арнонкур, – это для нас хорошая весть. Потому что появляется возможность без особого труда прикарманить много золотых флорентийских флоринов. Это сделать надо, и сделать решительно.
– Но почему? – удивился Ги. – Если французский претендент мертв?
– И его приятель Амедео, граф Савойский, тоже. – Бельдан с минуту помолчал. Всеобщий любимец и жизнелюб Амедео, или иначе Зеленый рыцарь, был и его закадычным другом. – Обоих прибрала лихорадка, а вместе с ними – добрую часть их армии. По крайней мере ту, которая оставалась верной и не улизнула во Францию. Проблема в де Кюси. Он не успел воссоединиться с Людовиком и заперт в Тоскане. Теперь для него единственный выход – пробиваться с боями.
– Но де Кюси может вступить в переговоры, а затем вернуться во Францию. Флорентийцы не хотят войны, потому что война вредит торговле. Они предложат хорошую цену, чтобы он убирался восвояси. – Франческу нимало не смутило, что она вмешалась в разговор мужчин, которые обсуждали мужское занятие. Но как будто не удивило это и Бельдана. Рыцарь повернулся к ней и заглянул в глаза.
– Флоренция уже пыталась вступить в переговоры с де Кюси и направила обсудить с ним условия своего самого красноречивого посла Колуччо Салютати. Всякий, кто с ним встречался, способен оценить его дар. Но француз на переговоры не пошел. Во всяком случае, до сих пор.
– Почему? – проворчал Кристиано. – Это в его же интересах. Флорентийский союз дал бы ему денег, и он бросился бы во Францию в одних подштанниках.
– Ярко замечено, – одобрил Арнонкур. – Но ты забываешь, что могущественная Сиена не входит во Флорентийский союз и ведет с де Кюси свои переговоры. Француз удерживает в своих руках Ареццо, и в этом наша проблема.
– Понятно, – хмыкнул Ги. – Потому что в Ареццо много богатств.
– И он расположен на стратегически важном направлении, – поддержал его брат. – И Сиена, и Флоренция давно стремились овладеть Ареццо.
– Черт бы побрал эти тосканские распри! – Кристиано в сердцах ударил широкой, словно окорок, ладонью по кожаной штанине. – Города так близко один от другого, люди говорят на одном языке, а сражаются друг против друга с такой же яростью, как мы, христиане, с неверными. Отвратительно! Ареццо всего в сорока милях от Флоренции. Флорентийцы, должно быть, в панике.
У Франчески похолодели руки, сжимавшие кубок с пряным вином. Если падет Флоренция, погибнет весь Флорентийский союз и прежде всего – Бельведер.
Ги приподнялся на локте.
– Если бы тосканцы не враждовали, нам нечего было бы есть, Кристиано. К тому же я не думаю, что даже горячие флорентийцы сумеют так быстро собрать армию. Самое время поднимать ставки.
Франческа почувствовала взгляд Арнонкура и только тогда поняла, с каким удивлением смотрела на Ги. И быстро опустила голову.
– Скажите, – спросила она, – каким образом де Кюси удалось овладеть Ареццо? В бою или подкупом?
– Стефано шепнул словцо. Был его шпионом. – Бельдан выплеснул в костер последние капли из бокала. – Де Кюсю сражался за Ареццо, но взял его из-за моей глупости. С тех пор как четыре года назад Тарлатти Пьетрамала потеряли власть, они кипели недовольством и были готовы к заговору. Де Кюси обещал возвратить им их положение в обмен на влияние, которое они тайно имели в делах города. И взял город почти без кровопролития.
– А какую роль во всем этом сыграла Сиена? – спросила графиня.
– Недовольные Тарлатти заручились поддержкой сочувствующей Сиены, которая решила приобрести богатого союзника в пику своему главному конкуренту, Флоренции, – объяснил Арнонкур.
– И заварилась каша, – подхватил Ги. – Один де Кюси пошел бы на переговоры и мирно покинул Тоскану. Но раз Сиена надеется заполучить Ареццо...
– А Тарлатти Пьетрамала вернуть себе власть... – продолжил Кристиано.
– То очень трудно выйти из такой ситуации без войны, – закончил за всех Бельдан. – Она начнется не сейчас. Я по крайней мере так думаю. Скоро конец октября, а им еще надо укрепить позиции. Скорее всего противник будет ждать, чтобы первый ход сделал я. Значит, ему придется потерпеть немного дольше, чем он предполагает.
– Не могу поверить в лояльность де Кюси по отношению к Сиене и этим Пьетрамала, – усмехнулся Ги. – Он ведь даже не поинтересовался, сколько Тоскана предлагает в обмен на мир.
Бельдан пожал плечами.
– Двадцать пять тысяч золотых флоринов Флорентийского союза против двадцати тысяч Сиены. Но Сиена больше выигрывает от войны, чем от мира.
– Ужасно, – пробормотала Франческа, прикинув, сколько сыра, вина и трав ей придется продать, чтобы собрать долю выкупа Бельведера. – А иначе прольются потоки крови.
– До этого не дойдет. – Лицо Бельдана неожиданно смягчилось. – Уде Кюси свежие силы, но он по-
