побыть одному. Рыба клевала неохотно, и только к полудню он наловил сколько требовалось: три для повитухи, две для матери, по одной себе и сестренкам и еще одну на случай, если родится ребенок. А отец пускай сам для себя постарается.
Повитуха встретила его у двери.
— Она слишком слаба, чтобы разродиться. Решай — должна ли я взрезать ее, чтобы спасти хотя бы ребенка?
Таул грохнул кулаком о стену, и боль выдернула его из воспоминаний. Почему повитуха так поступила? Как могла она отдать судьбу матери в его руки? Предоставить решать ему, мальчишке тринадцати лет? Боль Таула сгустилась в гнев. Где тогда таскался его отец, никчемный пьяница? А вместе с гневом пришло облегчение. Гнев всегда помогал Таулу справиться с собой. Если не думать о том, что случилось позже — много позже, — можно обрести какое-то душевное равновесие.
Меган влетел в комнату, развеяв своей веселостью мрачные мысли.
— Вот и я. Быстро, правда? Чего я только не накупила. — Она принесла целую охапку свертков. — Тут у меня горячий пирог с угрями, гусиная печенка в желе и даже свежие фиги! — Она распаковала все эти лакомства, ожидая от Таула подобающего восхищения. Он улыбался, одобряя ее выбор. Он был рад, что она пришла. Ее присутствие отгоняло демонов.
— Пару фиг я, пожалуй, съем, а вот на угрей не отважусь. — Сказав это, он тут же пожалел о своих словах: радость на лице Меган сменилась разочарованием. Таул поспешно добавил: — Зато попробую печенки.
— Вот и хорошо, Таул, — заулыбалась Меган, — ведь я купила ее специально для тебя. А пирог я сама съем. Ой, чуть не забыла! Я и одежду тебе достала. — Она развернула самый большой из свертков. — Вещи не новые, ты уж не обессудь, но крепкие. Гляди. — Она извлекла на свет канареечно-желтый камзол и пару полосатых штанов. — Еще плащ — настоящая козья шерсть, пощупай.
Таул одобрил качество шерсти и был вознагражден сиянием зеленых глаз.
Когда они поели, Меган налила им по стакану сидра медового цвета.
— Как только на северо-западе началась война, несторский сидр стало очень трудно доставать. Да и подорожал он чуть не втрое.
Таул попробовал золотистый напиток, оценив его тонкий вкус, В голове слегка зашумело.
— Пожалуй, тебе завтра надо будет выйти подышать воздухом. Между прочим, завтра у нас парад — будет на что поглядеть. Тут тебе и песни, и пляски, и жонглеры из самого Исро.
Таул кивнул, хотя и не знал, хватит ли у него сил выйти.
Меган, окинув его задумчивым взглядом, ушла в дальний угол, чтобы переодеться. Пока она это делала, Таул изо всех сил старался смотреть в сторону, как подобает рыцарю. Кожа Меган золотилась в полумраке, как персик, помимо воли притягивая взгляд.
— Да ты смотри, если хочешь. Я не против.
Таул густо покраснел:
— Прости меня, пожалуйста.
Меган шагнула к нему уже без улыбки, обнаженная и прекрасная в мягком свете.
— Я не привыкла к учтивости, Таул, и благодарю тебя за нее. — Опустившись рядом на колени, она поцеловала его в губы.
— Не думаю, что в нынешнем моем состоянии способен доставить даме хоть какое-то удовольствие.
— Зато дама сможет доставить удовольствие тебе. — С нежной улыбкой Меган откинула одеяло и склонилась над Таулом. Давно уснувшее желание вернулось к нему, неся с собой желанное бездумье. Любовь — это забвение, и совокупления с незнакомкой у догорающего огня довольно, чтобы на время облегчить боль.
Мелли начинала жалеть о том, что покинула замок. Поначалу все казалось ей захватывающим дух приключением — надо было выбраться за стену, прикрыв лицо капюшоном, чтобы стража не узнала ее. Но холод быстро заставил ее ощутить свою неготовность к жизни вне дома. Ночевала она под стеной замка, решив не снимать комнату в городской таверне — там ее могли узнать, да и денег у нее не было.
Мелли чувствовала себя невыразимо несчастной. Она проголодалась, замерзла и почему-то промокла, хотя дождя и не было. Съесть бы сейчас чего-нибудь горячего да выпить сбитня, чтобы успокоить ноющие кости. Ночевать под открытым небом на голой земле оказалось крайне неприятно. Голод наконец одержал верх над осторожностью, и она направилась в городок.
Харвелл за пределами замка представлял собой небольшое местечко, и большинство его жителей зарабатывали на жизнь благодаря сотням придворных, а также тысячам слуг и солдат, обитающих в замке. Городок помещался всего в полулиге к западу от замка — приятный на вид, с чистенькими деревянными домами.
Мелли не раз бывала здесь, чтобы купить ленты или букетики. Купить! Ей никогда не разрешалось платить за что-то самой.
«Запишите на счет лорда Мейбора», — говорила она лавочникам, и те позволяли ей выбирать что душе угодно. Мелли вдруг остановилась. Ну конечно! И как она не подумала об этом раньше? Сейчас она пойдет и купит все, что ей необходимо, а расплачиваться предоставит отцу. Отлично — отец сам оплатит ее побег. Мелли невольно заулыбалась, представив, как он взбесится, получив счет.
Дальше она шагала уже более легкой походкой, составляя в уме список всего, что ей понадобится. Во- первых, съестное. В городке была маленькая булочная, где продавались горячие пирожки и рогалики. Можно взять также сидра, а то и пирожное с кремом.
Мелли замедлила шаг. Нет, она не на увеселительную прогулку собралась. Она бежит от всего, что ей знакомо, направляясь в город, лежащий за халькской линией фронта.
Она вдохнула холодный воздух раннего утра, чувствуя себя одинокой и напуганной. На нее упала тень, и она увидела в небе серого лебедя. Благородная птица летела зимовать на юг. Это был знак. Серый лебедь изображался на их фамильном гербе. Мелли решительно нахмурила гладкий лоб: разве она не дочь лорда Мейбора? «Смелость и решимость» — так звучит их девиз, и она станет первой женщиной, которая докажет его верность. Она вошла в город, решив, что все-таки купит пирожное с кремом.
Час спустя Мелли, сытно поев, занялась приобретением дорожных припасов.
— Мой брат Кедрак заверил меня, — заявила она, разглядывая товары, — что вы сможете предоставить ему все необходимое для охоты. Он просил меня обратиться именно к... — Мелли попыталась вспомнить имя, стоящее на вывеске.
— К мастеру Трауту, ваша милость.
— Да, к мастеру Трауту. Вы ведь знаете, что нужно брату?
— Ну, это зависит от того, куда и насколько он собрался.
— Он едет на запад, — наудачу сказала Мелли.
— На запад, ваша милость? На западе нет охоты в это время года.
Мелли решила изменить тактику:
— Я, право же, не знаю, мастер Траут, есть там охота или нет. Я только исполняю поручение брата. Если у вас нет того, что ему надобно, я пойду в другое место. — И она сделала вид, что уходит.
— Постойте, ваша милость. Я вам все найду, что нужно. Может, он на рыбную ловлю отправляется? Есть у него хорошее удилище?
— Есть, мастер Траут. Но поторопитесь, прошу вас! — Мелли смотрела, как хозяин укладывает в мешок какие-то диковинные сухие припасы. Потом он прошел на зады, вернувшись с Флягой и кухонной посудой.
— Одеяла нужны?
— Да, и хороший теплый плащ. — Мелли уже убедилась, что одного плаща недостаточно.
— Насколько я знаю лорда Кедрака, он и табачку захочет пожевать. Положить жестяночку?
— Будьте так любезны. — Мелли стало одолевать нетерпение. Все это длилось дольше, чем она ожидала. Наконец лавочник подал ей мешок.
— Тяжеловато для вас, госпожа. Позвать мальчишку, чтобы снес его в замок?
— Не нужно, мастер Траут. У меня на улице свой слуга. Лорд Мейбор оплатит покупки.
