Заколдованная жизнь

ужастик, когда ты вдруг загорелся, а ковром тебя потушить не удалось и пришлось позвать Крестоманси. А что мне было делать? Но я оказалась права. Не успела я произнести его имя, как он вошел через закрытую дверь, даже не сломав при этом замок — я потом проверила. Значит, он действительно волшебник. И ты видишь, Мур, из-за тебя он испортил свой костюм, но ничуть не расстроился, так что, судя по всему, когда он не похож на ледяной туман над Грампианскими горами, то очень даже мил. Я это говорю не из-за зеркала — я и вправду так думаю. Мне кажется, в магии зеркало равносильно...

Муру хотелось высказать свое мнение о тумане в Грампианских горах, но Дженет все тараторила, и, убаюканный теплом и заботой, он погрузился в сон.

В воскресенье утром Мур проснулся совсем с другими ощущениями — в холоде и дрожи. Ведь сегодня днем ему предстояло превратиться в лягушку или встретиться с тигром — а Уилл Саггинс может обернуться очень сильным и грозным тигром, думал мальчик. А после тигра — если это «после» еще наступит! — Мура ждали ужасы разоблачения: скоро, скоро выяснится, что он не способен к колдовству. Джулия и Роджер, конечно, могли бы ему помочь, да что в этом толку, если в среду явится мистер Баслам и потребует свои двадцать фунтов, которых у Мура и в помине нет. На мистера Нострума нечего и рассчитывать, на миссис Шарп — тем более. Единственный выход — взять с собой драконьей крови, отправиться вместе с Дженет в запретный сад и попытаться бежать.

Мур вылез из постели, чтобы забраться в волшебную лабораторию мистера Сондерса и достать там драконьей крови. Тут Юфимия принесла поднос с завтраком, и ему пришлось вернуться в кровать. Юфимия была так же добра, как и накануне вечером. Муру стало не по-себе. А когда он управился с едой, вошла Милли. Она наклонилась над мальчиком и обняла его:

— Мой бедный, милый глупыш! Слава богу, ты цел. Я так волновалась, так хотела прийти к тебе вчера вечером, но нельзя же было оставить наших бедных гостей совсем одних. Решено — сегодня ты проведешь в постели весь день и можешь просить все, что пожелаешь. Чего бы тебе хотелось?

— Пожалуйста, не могли бы вы дать мне чуть-чуть драконьей крови?

Милли засмеялась:

— Ну ты даешь, Эрик! С тобой только что произошел такой ужасный случай, а ты просишь о самой опасной вещи в мире. Нет, мы не можем дать тебе драконьей крови. Это одна из тех немногих вещей в Замке, которые действительно под запретом.

— Как сад Крестоманси? — поинтересовался Мур.

— Не совсем, — отвечала Милли. — Сад стар как мир и набит всяким колдовством. Он таит в себе другую опасность — в нем все становится сильнее во много раз. Ты сможешь там побывать, когда хорошенько изучишь магию. Но драконья кровь столь вредоносна, что я всегда огорчаюсь, когда ее использует. Тебе же ни под каким видом нельзя к ней притрагиваться.

Затем пришли одетые для посещения церкви Джулия и Роджер и притащили кучу книг и игрушек. Они осыпали Мура сочувственными вопросами и были так добры, что он еще больше расстроился. Когда появилась Дженет, ему уже совсем не хотелось покидать Замок: он был здесь как дома.

— А тот комок теста все еще прилеплен к твоему ковру, — мрачно сообщила Дженет, и Мур почувствовал себя менее уверенно. — Я только что виделась с Крестоманси, и знаешь, очень тяжко нести наказание за чужие грехи — даже при том, что я имела удовольствие созерцать небесно-голубой шлафрок с золотыми львами.

— Такого я еще не видел, — признался Мур.

— Думаю, у него на каждый день недели — новый, — предположила Дженет. — А сегодня ему не хватало только огненного меча. Он запретил мне ходить в церковь; священник не желает меня пускать из- за того, что Гвендолен учинила в церкви в прошлое воскресенье. От злости — кому охота отвечать за чужое безобразие? — меня так и подмывало сказать: «Я не Гвендолен!» — но тут я вспомнила, что в церковь нужно надевать эту дурацкую белую шляпу с маленькими дырочками... Как ты считаешь может ли он слышать через это зеркало?

— Нет, — заверил Мур, — только видеть. Иначе бы он все о тебе узнал. А я рад, что ты осталась дома: мы пойдем и возьмем драконьей крови, пока они все в церкви.

Дженет внимательно смотрела в окно, поджидая, когда все Семейство выйдет. Спустя около получаса она объявила:

— А вот наконец и они — всей толпой шествуют по улице. У мужчин высокие шляпы, а Крестоманси — ну прямо с витрины сошел! Кто они все, Мур? Кто эта старая дама в пурпурных перчатках? А молодая в зеленом? И тот коротышка, который все время болтает?

— Понятия не имею, — сказал Мур.

Он выбрался из кровати и поспешил в свою комнату за одеждой. Он был в отличном расположении духа — пританцовывал, надевая рубашку, и напевал, натягивая брюки.

Даже холодный ком теста на ковре не мог испортить Муру настроение. Он насвистывал, завязывая шнурки.

Дженет вошла в комнату, когда разрумянившийся Мур уже выбегал оттуда, на ходу напяливая куртку.

— Даже не знаю, — подивилась Дженет, видя, как Мур резво несется вниз по лестнице. — Твоя уверенность кого хочешь заразит.

— Поторапливайся! — крикнул Мур снизу. — Это в другом конце Замка. Милли уверяет, что драконья кровь опасна, поэтому ты к ней не прикасайся. Я-то могу потратить на нее одну из своих жизней, а ты нет.

Дженет хотела напомнить Муру, что тратить жизни — дело не совсем безопасное, но ей все не удавалось его догнать. Он вихрем пронесся по зеленым коридорам и смерчем взвился по винтовой лестнице, ведущей к комнате мистера Сондерса, и Дженет настигла его лишь в тот момент, когда он был уже внутри. Но здесь Дженет чуть не забыла о нем — столько всего интересного она увидела!

Воздух в лаборатории был спертый, насыщенный запахами многолетних магических ритуалов. Мур отметил, что комната почти не изменилась, разве что мистер Сондерс слегка навел порядок к воскресенью. Факела не было. Реторты, перегонные кубы и другие сосуды были вымыты. Стопки книг и свитков высились на втором столе. Пятиконечная звезда по-прежнему, подобно гербу, красовалась на полу, а вот на третьем столе появился новый набор символов, начертанных мелом, и на одном конце этого стола мирно лежало животное, похожее на мумию.

Дженет была вне себя от любопытства.

— Это как лаборатория, — воскликнула она, — с той только разницей, что это не лаборатория. Какие причудливые вещи! О, я вижу драконью кровь! На что ему такая громадная банка? Думаю, он переживет, если мы возьмем оттуда чуть-чуть.

На краю третьего стола что-то зашуршало, и Дженет мигом обернулась. Существо встряхивалось и расправляло свои маленькие прозрачные крылья.

— С ним уже так было, — заверил девочку Мур. — Наверное, это в порядке вещей.

Но Мур оробел, когда существо потянулось и, позевывая, встало на свои лапы, похожие на собачьи. Зевая, оно обнажило дюжину острых зубок и выпустило облачко голубоватого дыма. Затем существо с топотом заспешило к ребятам. Крылья шлепались о спину, а из ноздрей вылетали маленькие клубы дыма. Странное создание остановилось на краю стола, пытливо глядя на детей золотистыми, искрящимися глазами. Дженет и Мур в испуге отшатнулись назад.

— Оно живое! — вскрикнула Дженет. — Кажется, это маленький дракон!

— А кто же еще! — сказал дракон, и ребята в ужасе подскочили. Еще более угрожающими показались им язычки пламени, вырывавшиеся из его пасти, когда он говорил: их жар ощущался даже на расстоянии.

— Я и не знал, что ты можешь разговаривать, — оторопело проговорил Мур.

— По-английски я говорю неплохо, — гордо ответил дракоша, поигрывая огнем. — А зачем вам понадобилась моя кровь?

Они виновато посмотрели на полку, где высилась огромная банка порошка.

— Неужели вся эта кровь — твоя? — удивился Мур.

— Если мистер Сондерс все время берет у него кровь, это очень жестоко, — заметила Дженет.

— А, вы про ту банку! — сообразил дракон. — Там засушенная кровь старших драконов. Они продают ее