— Не к добру тебя нынче на всякие шлягеры-пошлягеры тянет, — упрекнула Молли Джеймса, когда он расправился с антитабачной историей. — Баста, концерт окончен. Вон, впереди деревня какая-то.
Деревня была куда приятнее первой: аккуратные ухоженные домики, опрятные куры, галантные свиньи, изящные коровы… На околице ребята встретили дородную тетку, которая собирала колорадского жука. Жук получался знатный: никелированные усики сверкали на солнце, а тонированный панцирь поражал удачной аэродинамикой и изысканным дизайном.
— Доброго пути, детки, — тетка отерла со лба пот и смазку. — Как вам мой жучара?
— Бесподобен, — с оттенком зависти признался Барахлоу.
— Спасибо, — расцвела сборщица. — А куда идете-то?
В разговор вступила Молли:
— Мы ищем какую-нибудь ворожею. Вот, встретили де-ментия, и Харри пострадал…
Йода скорбно всхлипнул.
— Вот оглоеды! — рассердилась тетка. — Не бойся, милка, это я не про вас, а о де-ментиях. Совсем распоясались, демоны. Слыхали? Новые правила ввели! Мало того, что теперь надо автоматически страховать каждую гражданку! Они еще и какой-то пехосмотр придумали. Представляете? Пешеход должен быть оборудован аптечкой, исправными поворотными сигналами, а зимой — шипованной обувью. Нужно ежегодно проходить этот самый пехосмотр: проверять развал-схождение и, прости Господи, норму СО в выхлопе!
— Жуть! — посочувствовала Козазель. — А ворожея-то?..
— А! А ворожея-то у нас на другом конце деревни живет. Звать ее Предсказуньею. Вы ейный дом сразу узнаете. А сейчас прошу простить, мне надо клапана отрегулировать.
Молли поблагодарила селянку, и процессия двинулась к Предсказунье.
Дом ворожеи действительно трудно было не заметить. Он был сложен из красного кирпича, имел два этажа и мансарду, рядом стояли банька и гараж, а каменный забор венчала колючая проволока. На фасаде висела вывеска:
Позолоти Ручку Индастриз. Ментальный консалтинг.
Ребята позвонили в висящий над открытыми воротами колокол.
Дверь дома распахнулась, и на крыльцо вышла старушка во всём черном: кожаных штанах, жакете, полусапожках и солнцезащитных очках. Даже клюка у нее была черной.
— По ком звонит колокол? — прошамкала старушка и, сняв очки, подслеповато оглядела посетителей.
— Вы — Предсказунья? — спросил Джеймс.
— Навроде. Нонешняя. А до того, по молодости-то, меня звали Троицею. Слыхали? «От Морфея да Троицы все агенты хоронятся» — это про меня, да… Ну, не важно. Проходите, гости дорогие.
Старушка рассадила детей и Йоду в гостиной и накормила их свежими печенюшками.
Обстановка комнаты производила гремучую смесь впечатлений от «Ух ты!» до «Какая бяка!». Пожалуй, только кабинет Мастдая Глюкообильного мог посоревноваться с гостиной прорицательницы по крутизне бардака и нелепицы. Молли особенно понравился котел, игравший в салки с ухватом, а Джеймс был очарован танцем вил. Садовые инструменты кружились и вытворяли рискованные па, но ни разу не ошиблись и не проткнули стен, картин или ковра.
Картины изображали сцены с участием ведьм и представителей святой инквизиции, но, как правило, стороны менялись местами. Особо смачно был писан сюжет сожжения ведьмами поповских гармоней.
Йода с благоговением смотрел на заспиртованного дробластропоида — деликатесного зверя.
— С чем пожаловали? — профессионально поинтересовалась Предсказунья, накинув на плечи халат, расшитый звездами, и взяв в руки баранью лопатку да щепоть какой-то пудры.
— Мы хотим знать, что с Харри Проглоттером, — заявила Молли Козазель, похлопывая по ноге парящего товарища.
Старушка уставилась немигающим взором на Проглоттера. Затем мощно вдохнула порошок левой ноздрей и крякнула. Снова посмотрела на висящего мальчика.
— Как бы попроще объяснить, деточки?..
Предсказунья почесала макушку бараньей лопаткой.
— Очевидно, маниакальные наклонности паренька столкнулись с параноидальными тенденциями на фоне общего депрессивного состояния, в котором он пребывал в последние дни, что привело к значительному нервному истощению, вылившемуся в ряд психологических осложнений, наиболее важными из которых я полагаю фобию замещения личности, вытеснившую манию к обильным трапезам. Столь резкая подмена доминанты не могла не привести к своеобразному коллапсу. Вот, вкратце так…
— Задвинула титанически, — уважительно протянул Джеймс Барахлоу.
— По-любому, — кивнула Молли.
— Только его де-ментий поцеловал, — буркнул Йода.
Предсказунья вспыхнула очами и тряхнула мощами:
— Я к этому как раз собиралась перейти, о бледное подобие рыцаря джедая! Против поцелуя де-ментия бессильны ворожба, колдовство, магия и прочие их синонимы. Время лечит, говорят мне предки. И я соглашаюсь. На предков переть — окончательно скурвиться.
— И скоро он очнется? — проявил беспокойство Барахлоу .
— Может, через час… А то и через два. Давайте положим мальца на диванчик и пойдем на кухоньку, глотнем еще чайку, — Предсказунья взмахнула лопаткой в направлении дивана, и Харри плавно опустился на мягкие подушки.
Х
— Я говорила, мой дорогой, что ты, определенно, родился под пагубным влиянием Caтурна, — проговорила профессор Трелони с оттенком негодования в голосе.
Трясина источала запах затхлости. Чахлые кустики и бледная трава чуть шелестели на ленивом ветру. Безрадостная вязкая пустошь простиралась вдаль, кое-где прячась в тощие клочки тумана.
Перед болотом стояли два мудреца. Первый из них, очевидно наставник, был облачен в наряд клоуна. Харри поразился остроумию и смиренной самоиронии сего мужа. Второй имел обличье обезьяны, что также подчеркивало его отношение к своему физическому положению. Позади этой живописной величественной пары стоял разноцветный фургон. За рулем сидел бегемот, а рядом — довольно аппетитный молодой кабан. Проглоттер мысленно облизнулся.
В болотной жиже шевелились подозрительного вида непримечательные люди, похожие на сексотов. (Харри сразу откуда-то стало известно, что это очень плохие граждане.) Мудрецы с легким состраданием глядели на копошащихся шпиков. Затем обезьяноподобный обратился к клоуну:
— Дядюшка Мокус! Можно я кину в них грязью?
— Конечно, Бамбино, — ответствовал Мокус (имя, воистину достойное мага-многознатца!). — Возьми во-о-он той, погрязнее и пожирнее.
Харри Проглоттеру помстилось, клоун указал на него. Мальчик оцепенел. Он хотел крикнуть, что он не грязь, что мудрец ошибся, но, кроме чавкающего хлюпанья, не смог издать ни звука. В отчаянье он зашевелился и… упал с дивана.
— О-о-ох… — сказал Харри.
Голова болела и мешала существовать. Комната плыла перед глазами, норовя улизнуть из кадра. На стук тучного тела прибежали друзья и Предсказунья.
— Вот, я говорила? — победно уперла она руки в боки. — Очнулся голубчик, тефтелик, шаурменочек!..
Харри аж подскочил от неожиданности, но снова безвольно упал на ковер, держась за раскалывающуюся голову и издавая жалобные междометья.
Ведунья склонилась над Харри:
