— Спасибо, — польщено сказала я и смущенно прибавила. — Боюсь, что родители и Меррав не оценили ее.
— Поверь мне — оценили, — убежденно сказал Славентий.
— Отец разозлился, — пожаловалась я. — Будет взбучка!
— Не расстраивайся, — подбодрил парень, и в этот миг мне подумалось, что Славентий не так уже плох, как показалось мне с первого взгляда. Да, странноват, но ведь я тоже не подарок.
Мы сидели слишком близко друг к другу, а его теплые пальцы нагрели тыльную сторону ладони. От невинного прикосновения, моя кожа постепенно наэлектризовалась. Электрические искры растекались по моему телу. Реакция на его прикосновение здорово меня напугала. Резким движением я сбросила пальцы Славентия со своей руки и решительно прервала контакт с парнем.
— Славентий, черт тебя дери, — яростно прошипела я. — Не забывайся! Не при моих же родителях!
— Прости, — покаянно пролепетал парень и смущенно улыбнулся. — Не смог удержаться, чтобы не дотронуться до тебя.
— Держи при себе свои лапы! — угрожающе прошипела я.
— Василиса! — в этот момент меня окликнула мама.
Кстати очень вовремя. Я повернулась к матери.
— Сейчас будем подавать десерт. Помоги-ка мне.
— Да, мам, — поспешно отозвалась я и с радостью ретировалась на кухню. — Сиди! Я сама принесу!
— Думаю, что дети могут сходить в ночной клуб, — из гостиной прозвучал размеренный голос Меррава.
Я затаилась и буквально ловила каждое слово. Сердце радостно забилось при мысли, что я могу еще успеть на начало пятничной вечеринки.
— Не думаю, что это хорошая идея, — уклончиво заметил отец.
Я даже представила себе, как он в этот момент грозно хмурится, а голубые глаза холодно смотрят на Меррава.
— Ведь молодежи не интересно сидеть с нами, — продолжал увещевать Меррав. — Видел наряд своей дочери? Это же бунт на корабле.
— Верно, она сейчас бунтует, но сегодня из дому ни ногой, — буркнул отец. — Почему? Тебе, Меррав, это хорошо известно…
— Таким образом, подростки самоутверждаются, ищут себя, — заметила Лилиана Левина.
По-моему эта тетка работает психотерапевтом. Я осторожно вытащила из холодильника суфле в шоколаде и осторожно пошла в гостиную. Ноги затекли, было жутко неудобно, и я шаталась на шпильках.
— Ах, Денис, брось, — вмешался сам Левин. — Ты же видел, какие милые Вася и Слава.
— Нет! — категорично заявил папуля.
— Пусть пойдут, потусят маленько и до двенадцати вернутся домой. Сейчас от силы часов восемь, — продолжал Меррав.
Интересно, с какой это радости этот мужик за меня заступается? Ах, ну, он же типа мой дедуля!
Послышались едва сдерживаемые всхлипы Ваньки и его насмешливый голос:
— Да, что и говорить, Александр Петрович… Первая любовь!
В этот момент я медленно вплыла в комнату с огромным блюдом в руках. Мое лицо пылало от гнева и смущения. Все! Убью заразу! Едва слышно я рыкнула, чем здорово напугала отца и, не стесняясь гостей, рявкнула на братца:
— Заткнись, Ванька, иначе я тебе это блюдо на голову надену!
— А я что! Я… это… ничего, — с хохотом выдавил братец.
Мама и отец едва слышно застонали, а Меррав внезапно рассмеялся. Смех новоявленного дедули разрядил обстановку в гостиной. Левины, мама и даже отец также рассмеялись, превратив все в шутку. Я злобно смотрела на Ваньку и мысленно подбирала всевозможные варианты мести. Ничего путного на ум не приходило, поэтому я, как ни в чем не бывало, водрузила десерт на стол перед гостями
— Угощайтесь, — произнесла я самым елейным голоском и гордо уселась на свое место.
Мама одарила меня непонятным взглядом. Я угрюмо смотрела в тарелку и мысленно отсчитывала время до девяти вечера. Если до девяти меня не отпустят — пиши пропало.
— На чем мы остановились? — поинтересовалась мама, когда десерт лежал у всех в тарелочках.
— На том, что твой любезный муж не отпускает детей погулять в ночник, — добродушно заметила Лилиана Васильевна. — Между прочим, это чревато последствиями.
— Святослав пойдет с ними, — отозвался Меррав с легкой улыбкой превосходства. — Дэн, уверяю тебя, с близнецами ничего не случится! Это я тебе гарантирую!
Я с огромной надеждой посмотрела на отца и с невинной улыбкой протянула:
— Папуля, ну пожалуйста! В клубе будет вся наша группа.
Я чувствительно ткнула локтем в бок братца, и мы хором затянули свое умоляющее 'папуля'.
— Ну вот, что с вами делать? А? — отец тяжело вздохнул и покачал головой.
