Захватив с собой спиртное, Дермотт за руку повел Изабеллу к потайной двери, находящейся возле камина. По узкой винтовой лестнице они спустились в библиотеку. Карты лежали в больших выдвижных ящиках. Он вытаскивал их по одной, и Изабелла ахала над каждым листом из его коллекции. Наконец Дермотт показал ей карты Индии, в которые лично внес уточнения.
— Я могу вам помочь! — воскликнула она, бережно касаясь рукой изображений возвышенностей, которые Дермотт добавил в раздел, посвященный северной Индии. — У меня есть очень хорошие чернила, которые будут держаться вечно… то есть, — поморщившись, поправилась она, — когда я вернусь домой, я смогу взять их для вас. Эти чернила специально изготовили для дедушки в Париже.
Она не могла этого знать, но карты Индии были тем своеобразным Рубиконом, который Дермотт с момента возвращения в Англию никак не мог перейти. Глядя на склоненную над столом головку, на блестящие под светом лампы золотистые волосы, он чувствовал к этой девушке нежность, которой не испытывал с тех пор, как потерял свою семью. Каким образом эта хрупкая молодая женщина смогла так тронуть его сердце — в отличие от множества особ, с которыми он занимался любовью после своего возвращения?
Он отошел подальше от нее, не желая теперь испытывать то, что испытывал к той, единственной, женщине, которую действительно любил.
Наполнив свой бокал, он подошел к выходящему на террасу окну и долго стоял там, глядя на звездное небо.
— Я снова заставила вас скучать, — заметила Изабелла, положив на место карты; легкий шорох задвигаемого ящика заставил Дермотта встрепенуться.
— Нет, я просто устал.
— Должно быть, я сказала что-то не то, — подойдя к нему, прошептала Изабелла. — Прошу меня простить.
— Ничего лишнего вы не сказали. Молли считает, что я часто бываю в дурном настроении.
— Тогда я сейчас буду вас развлекать, — весело заявила Изабелла.
— Надеюсь, вы не собираетесь петь, — улыбнулся он.
— Не вижу поблизости пианино.
— Какое счастье!
— Вы не любите, чтобы женщины развлекали вас таким образом? А… ну, тогда, наверное, я должна показать вам, как развязываются эти банты. — Она протянула руки к плечам.
— Пока не надо. — Перехватив ее руки, он задержал их в своих ладонях, все больше сомневаясь, что безыскусная девственница сможет спасти его от черной тоски.
— Да, сэр… э-э… Дермотт, — поспешно поправилась она. Тепло его рук, близость его тела повергали ее в дрожь — страсть к нему стала глубокой и неудержимой. — А когда?
«Никогда», — должен был ответить он. Ее девственность должна была стать для него непреодолимой преградой, как и его мучительные воспоминания.
— Я так… сильно вас хочу, — прошептала она, чуть подавшись вперед и глядя на него умоляющими глазами. Это было ошибкой. И тем не менее он колебался.
— Вы же обещали! — настаивала она.
Святящееся в ее глазах желание, ее прикосновения ослабили его решимость. Тело Дермотта независимо от него отреагировало на ее близость.
— Вы же хотите меня, — выдохнула она, прижимаясь бедрами к его внезапно отвердевшей плоти. — Я это знаю…
Она была само искушение, и Дермотт, схватив ее за плечи, помимо воли прижал к себе. Ее сладкий запах взял его в плен, ее мягкая грудь, разжигая его страсть, прижалась к его широкой груди, ее бедра обещали наслаждение.
— А теперь я собираюсь поцеловать вас, милорд, — прошептала она, высвободив руки и положив их ему на плечи. А когда она приподнялась на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ, Дермотт перестал сопротивляться. Его руки скользнули вниз, обхватили ее ягодицы и крепко сжали их.
— Вы уверены, что поступаете правильно? — прошептал он.
— Уверена. — В ее глазах не читалось сомнения, ее губы пылали рядом, стремясь к поцелуям.
Дермотт медленно, словно боясь обжечься, опустил голову.
— Поцелуйте меня, — прошептала она и еще крепче обхватила его за плечи.
И он повиновался, накрыв ее губы горячим поцелуем. Теперь, после недели ожидания, Дермотт уже не пытался сдерживаться, заставив себя забыть о ее невинности. Жадный, безрассудный поцелуй, и дразнящий, и возбуждающий, зажег их обоих.
Не испугавшись, напротив, обрадовавшись его страсти, Изабелла крепко прижалась к Дермотту и впилась в его губы, словно именно ради этого мгновения жила до сих пор.
Дермотт после своего первого поцелуя прожил много лет, и каким бы страстным и горячим ни был этот, он стремился к продолжению. Хотя понимал, что поступает дурно.
Поколебавшись, он резко оттолкнул ее от себя:
— Я не могу! Не должен!
— Но вы же обещали! — дрожа от желания, выкрикнула Изабелла. — Вы не можете отказаться от своих слов!
— Я могу делать все, что хочу, — спокойно возразил он.
— Вы грубиян! — запальчиво воскликнула она. — Так поступить со мной… заставить меня запылать страстью, а потом…
Он сделал глубокий вдох.
— Извините, я передумал.
— Так передумайте еще раз! — взмолилась она. — Вы же сами меня сюда пригласили!
— Я отошлю вас обратно.
— Я не поеду!
Стоя чуть ли не вплотную друг к другу, они метали злые взгляды.
— Да как вы смеете отступать, вы просто трус! — возмущенная его безразличием, в запальчивости выкрикнула Изабелла.
Под тонкой тканью платья ее грудь обольстительно дрожала. И Дермотт вдруг улыбнулся:
— Вы, значит, настаиваете?
— Конечно! Посмотрите на меня! — Она раскинула руки, и Дермотт увидел перед собой шикарную, почти раздетую женщину, страстно желающую, чтобы ее немедленно взяли.
Он коротко вздохнул и, сосчитав до трех, сказал:
— Ну хорошо. Я сдаюсь.
— Что ж, спасибо, — саркастически хмыкнула она, — за вашу доброту.
— Так вы этого действительно хотите? — Дермотт приподнял бровь.
Ее ноздри раздулись от негодования.
— Черт бы вас побрал! Да, да, да!
— Наверное, это именно его происки. Он все это придумал еще до того, как мы заключили это странное соглашение. А сейчас — пойдем. — И Дермотт направился к потайной двери.
Изабелла нагнала его в тот момент, когда он уже открывал ее.
— Если не возражаете, я пойду впереди, — как о чем-то обыденном попросил ее Дермотт. Этот роскошный зад впереди сведет его с ума. Впрочем, цинично подумал он, она приехала сюда именно для того, чтобы лишиться девственности, не оговаривая никаких деталей. Так что при желании он может отбросить всяческие приличия и удовлетворить свою похоть, как ему заблагорассудится.
Она этого и требует, размышлял он, взбегая вверх по лестнице.
Однако времени на размышления у него не было, поскольку Изабелла преследовала его по пятам. Когда они подошли к двери в спальню, она даже схватила Дермотта за руку, чтобы он не убежал.
— Как бы вы опять не передумали! — задыхаясь, проговорила она. И, нагнувшись, провела рукой по туго натянутой ткани его бриджей. — Мне нужно вот это.
«Воистину страсть побеждает рассудок», — решил он, особенно если речь идет о целеустремленной мисс Лесли, которая совершенно не скрывала своих намерений.
