она тяжело дышала. — О! Да. Да. — Она посмотрела вниз на скорчившегося мистера Потсботтома. — Я пнула его. Я не могу в это поверить, но я пнула его.
— Кейт, посмотрите на меня. — Он поднял ее подбородок пальцем. — Вы пострадали? Он причинил вам боль?
— Нет. — Она покачала головой. — Нет, я в порядке.
Правда, она действительно была в порядке — физически она нисколько не пострадала, и, по- видимому, была больше удивлена, чем напугана.
— Я пнула его. — Повторила она еще раз удивленно. — Ну, на самом деле я не пнула. Я воспользовалась моим коленом…
— Да, я знаю. Я видел.
И он ощутил легкое разочарование. Как правило, он не любил играть роль рыцаря беззащитных девушек, но в данном случае это была не только его работа — он видел эту девушку своей женой. Ему очень хотелось набить морду молокососу, но он не мог это сделать, пока молокосос катался по полу и хныкал. Ну, вообще-то, он мог, но это было бы не то.
И у него не было времени. Шаги и женский смех возвещали о приближении мисс Уиллори и еще по крайней мере двух женщин.
— Черт возьми! — Он открыл ближайшую дверь — а это была дверь музыкальной комнаты, — подхватил мистера Потсботтома под мышки, поставил его и затолкнул в комнату, куда молодой человек и свалился хнычущей грудой. Он закрыл дверь и повернулся как раз в тот момент, когда мисс Уиллори, миссис Кине и миссис Любек вышли из-за угла.
Мисс Уиллори метнула подозрительный взгляд сначала на него, потом на Кейт, прежде чем приклеить на лицо ослепительную и совершенно неискреннюю улыбку:
— Мистер Хантер, я не знала, что вы вернулись.
— Только что, — вежливо ответил он. — Я встретил леди Кейт по пути в гостиную.
Миссис Кине указала на дверь музыкальной комнаты:
— Я думала, вы оставили нас, чтобы поиграть на фортепиано, леди Кейт.
— Я… — Было слышно, как Кейт нервно сглотнула. — У меня внезапно заболела голова.
— Вы выглядите ужасно бледной, — заметила мисс Уиллори. — Почему…
— А куда вы, леди, направляетесь, позвольте узнать? — вставил Хантер.
— Посмотреть картину в восточном крыле, — сказала миссис Кине. — Мисс Уиллори настаивает…
— Вы слышите? — внезапно встрепенулась миссис Любек. — Как будто кто-то хнычет…
— Вы хотели посмотреть один из семейных портретов? — быстро и довольно громко спросил Хантер.
«Будь проклят этот Потсботтом!»
— Это действительно один из портретов, — подтвердила мисс Уиллори. — Как вы проницательны!
Однако дело было вовсе не в проницательности. Насколько он знал, по крайней мере восемьдесят процентов произведений искусства в любом большом поместье составляли семейные портреты.
— Что ж, не смею вас задерживать, — он низко поклонился, — леди.
Явно не желая уходить, мисс Уиллори помедлила, прежде чем сделать реверанс, и наконец ушла со своими спутницами.
Кейт сделала долгий дрожащий выдох, когда три женщины скрылись за углом:
— О господи! Это могло закончиться очень плохо.
Он легонько взял ее под руку и повел в направлении, противоположном тому, куда удалилась компания мисс Уиллори. Уиту придется подождать его новостей.
Кейт потянула его за рукав:
— А что насчет мистера Потсботтома?
— Позже я пошлю за ним лакея. — После того как он позаботится о Кейт. — Где вы научились защищать себя таким образом?
— Эви научила меня. Она сказала, что это может пригодиться однажды, но я даже не представляла… — Она обернулась и посмотрела на дверь музыкальной комнаты. — С ним все будет в порядке?
— Вы беспокоитесь о подон…
— Я не беспокоюсь, это не совсем так. Просто я не ожидала, что моя… э… защита будет такой эффективной. Я нанесла ему серьезное повреждение?
— Это значит беспокоиться, Кейт, и нет, к сожалению, мистер Потсботтом цел и невредим и придет в себя к утру.
Но не избавится от головной боли, которая, как надеялся Хантер, окажется просто зверской.
— О, хорошо. Это хорошо. — Она неуверенно пожала плечами, когда он посмотрел на нее скептически. — Он безобиден, правда. Только чересчур настойчив в своих ухаживаниях.
— Он вас лапал, — проворчал он.
— Да, действительно, но он молод и много выпил.
— Не могу поверить! Вы защищаете его! Вы с ним одного возраста, и то, что он выпил, не оправдывает его.
Возможно, объясняет, почему этот идиот пытался ее поцеловать, но не то, что он не оставил попыток, когда Кейт стала сопротивляться.
— Конечно нет, — тихо согласилась Кейт. — Я только имела в виду, что в общем он добродушный человек, и я не думаю, что он намеревался навредить мне.
— Намеренно или нет, он вам вредил.
— Ну да, поэтому я использовала колено.
Это было разумное объяснение.
Сомневаясь, что поступает разумно, он провел ее в малую гостиную, усадил там на стул и подошел к серванту, чтобы налить ей немного бренди.
Она спокойно сидела, пока он не принес его и не протянул ей. Она понюхала напиток, сделала маленький глоток и сразу же вернула стакан Хантеру:
— Фу! Я не буду это пить.
— Это успокоит ваши нервы.
— Мои нервы — возможно, но мой желудок этого не перенесет. Мне не нужно. — Она замолчала под его тяжелым взглядом. — Я выпью бокал вина или шерри, если вы настаиваете, но я не буду пить бренди. Он отвратителен.
— Вполне справедливо.
Он налил ей бокал шерри, из которого она осторожно глотнула.
— Весь бокал, Кейт.
Явно погруженная в свои мысли, она сделала еще один глоток.
— Не могу поверить, что мистер Потсботтом это сделал, — сказала она тихо. — Это на него совершенно не похоже.
— Вы хорошо его знаете? — спросил он, с радостью отметив, что румянец возвращается на ее щеки.
— Да, довольно хорошо. — Она посмотрела на свой напиток, ее длинные ресницы затеняли глаза. — Или думала, что знаю. Мы одного возраста, как вы сказали.
— Что он за человек, по вашему мнению?
Она слегка пожала плечами и снова посмотрела на него:
— Думаю, он не особенно умен, но я всегда считала его довольно милым. Иногда он танцует с девушками, которые остались без партнера, и он всегда вежлив с прислугой. Я знаю, что он очень предан своей бабушке и младшим сестрам. Как мог мужчина, у которого есть сестры, поступить подобным образом? — Она сокрушенно покачала головой. — О чем он думал? Если бы мисс Уиллори и другие пришли раньше…
— Вы были бы скомпрометированы, — мрачно констатировал Хантер.
И они с Уитом стали бы спорить, кто из них должен стреляться с Потсботтомом.
— Моя репутация была бы погублена, — поправила она его. — Я бы не вышла замуж за мужчину,
