Она явилась в гостиную в новом платье из золотой и белой парчи. Это платье ненавистная любовница мужа еще не видела. Шикарный наряд подчеркивал молодость и красоту герцогини, ее нежную белую кожу, которая точно светилась изнутри, ее изумительные белокурые волосы, и все, кто был в гостиной, не могли не заметить, что юная хозяйка дома выглядит куда более эффектно, чем увядающая мадам де Монбазон.
Весь вечер Анна-Женевьева чувствовала, что находится под пристальным вниманием множества взглядов, восхищенных и завистливых, и ей это было не очень приятно.
После ужина герцогиня ушла к себе, сославшись на недомогание. Торопливо вынула из прически жемчужные нити – волосы тяжелой волной хлынули на плечи, на спину, закрыв девушку почти до колен. Морщась от напряжения, кое-как расстегнула тугой замочек колье, сняла тяжелые серьги. Сразу же стало легче. Подоспевшая Агнеса помогла освободиться от тисков корсета и фижм.
– Вы изволите прилечь, ваше высочество?
Анна-Женевьева кивнула: она никого больше не собиралась посвящать в тайну предстоящего приключения. Пришлось делать вид, что она и вправду ложится спать. Позволить заплести на ночь волосы. Принять ванну. Переодеться в тонкую сорочку с широким воротом.
– Я еще почитаю перед сном. Скажи, чтобы ко мне никого не впускали. Даже герцога. Я устала и хочу отдохнуть! – приказала она.
Горничная пожелала хозяйке спокойной ночи и удалилась, плотно прикрыв за собой двери.
Наступила неожиданная тишина.
Девушка тяжело вздохнула и принялась подбирать подходящий наряд. Она понимала, что юбки с фижмами никуда не годятся. Затянуться в корсет самостоятельно тоже не получится.
Оставалось одно: наметать на «живую» нитку подол длинной сорочки так, чтобы он доходил до середины икры (неприлично, конечно, но зато она в нем не запутается). А поверх накинуть темно-синий атласный пеньюар, который она обычно надевала тогда, когда нужно было сделать прическу для дворцовых приемов.
От пеньюара пахло рисовой пудрой и отдушкой для волос, но он был очень удобный: мягкая ткань не шуршала, подобно парче, длинный подол закрывал короткую рубашку, но не стеснял свободы движений.
– Нам нужно будет действовать быстро и тихо! – повторила Анна-Женевьева слова де Ру.
Взяв с туалетного столика бархатную полумаску, девушка покинула спальню через те двери, которые вели на половину герцога. Спальни супругов соединял темный коридор. К Лонгвилю Анна, понятное дело, не пошла. Толкнула боковую дверь, которая была предназначена для прислуги. Быстро проскользнула по пустой лестнице на нижний этаж и на минуту остановилась, чтобы перевести дыхание. Затем постучала в дверь комнаты Фабьена де Ру.
– Войдите! – раздался спокойный голос
Анна-Женевьева незамедлительно проскользнула в комнату.
– Я готова, шевалье…
Фабьен оглянулся.
– Мадам… – только и сказал он, почтительно опустив голову.
Анна-Женевьева слегка смутилась, заметив быстрый взгляд, который начальник охраны, не удержавшись от соблазна, метнул на ее открытые ноги.
– Вы надели черные чулки? Это правильно! – через секунду одобрил он как ни в чем не бывало. – Я дам вам свой плащ. В него можно закутаться, когда мы пойдем по коридору.
Девушка улыбнулась.
– То, что я вчера принесла вам, при вас?
Де Ру показал стилет.
– Уже можно, ваше высочество? Мне кажется, что еще рано.
– Самое время! – возразила герцогиня. – Как раз сейчас подают десерт и начнется спектакль, который муж устроил в честь возвращения герцога де Бофора. Потом кавалеры усядутся играть в карты, а дамы займутся сплетнями и в первую очередь будут говорить обо мне. Давайте поторопимся, потому что к трем все начнут расходиться, а теперь уже почти два часа.
Фабьен не возражал. Он предусмотрительно выбрал самый безопасный маршрут.
В кабинет герцога можно было попасть со стороны парадных комнат и со стороны коридора для прислуги, сейчас совершенно пустынного: все были заняты гостями.
Дверь, как и накануне, открылась сравнительно легко: сегодня де Ру действовал гораздо увереннее, чем вчера. Он успел потренироваться и был вознагражден благодарным взглядом и легким прикосновением руки к его локтю.
– Тише! – прошептала девушка, входя на цыпочках в заветное помещение.
Они плотно закрыли дверь и зажгли свечу.
– Начнем? – не повышая голоса, спросила герцогиня. – Уверена, что нужная нам книга лежит на самом видном месте.
И они приступили к поискам, хотя точнее было бы сказать, что искала в основном герцогиня. Де Ру гораздо лучше нее понимал, сколь велика опасность быть застигнутыми врасплох. Поэтому, неспешно разглядывая корешки книг в стенных шкафах, шевалье внимательно прислушивался к звукам, доносившимся из коридора и комнат.
Примерно час им никто не мешал. Окна кабинета выходили в сад, так что не было слышно, разъезжаются ли гости.
Сквозь чуть приоткрытые шторы из плотной бархатистой ткани был виден кусочек черного, ясного неба. Над Парижем повисла луна, только-только начавшая убывать после полнолуния. Ее свет казался де Ру мертвенным, неприятным. Может быть, это давало о себе знать внутреннее напряжение?
Герцогиня быстро и бесшумно открывала ящики секретера, старательно разглядывала каждую книгу.
Фабьен уныло наблюдал за действиями Анны-Женевьевы. Пожалуй, она и права. Книга должна быть здесь. Но нынче ночью они вряд ли ее обнаружат. Для того чтобы им улыбнулась удача, мало обыскать весь кабинет. Нужно проследить, что вообще читает герцог.
Де Ру вдруг посетила счастливая мысль.
– Ваше высочество, может быть, эта книга как-то связана со вкусами и привычками Мазарини? – шепотом воскликнул он.
Девушка тотчас оживленно подхватила:
– Да, да, вы правы! Я сама пришла к тому же выводу. Это то, что мой муж по своей воле никогда бы не взял в руки!
Переплет красного цвета… опубликованные финансовые отчеты о состоянии казны за 1641 год… А вот – итальянские слова.
– Может быть, книга на итальянском? – неуверенно предположила девушка.
Де Ру покачал головой.
– Этот язык не все знают. Он менее распространен, чем испанский.
Герцогиня задумчиво кивнула.
– Да, герцог плохо разговаривает по-итальянски. А мы с братом знаем и итальянский, и испанский…
Прошла еще четверть часа. Личико герцогини грустнело с каждой минутой.
– Да, нам сегодня не найти эту… – начала было она, но тут де Ру торопливо прижал палец к губам.
Анна-Женевьева замолчала на полуслове.
– Проведите его сюда! Я сейчас же иду к себе в кабинет! – донеслось со стороны гостиной.
Герцогиня метнулась к дверям и ахнула: они были закрыты. Видимо, легкого сквозняка оказалось достаточно для того, чтобы замок захлопнулся. Времени на возню с замком не было. Лонгвиль мог войти в любую секунду, ведь у него-то был ключ.
Фабьен в очередной раз порадовался тому, что, поселившись в этом доме, он постарался досконально изучить все его закоулки и переходы, а особенно расположение окон и дверей. Не медля ни секунды, он бросился к окну:
