И Кантор поплелся дальше. У входа на лестницу, ведущую к Северной башне, его опять попыталась остановить стража, но на этот раз он изобразил лицо человека, знающего что делает, и нагло заявил охранникам, что ему позволено приходить к придворному магу в любое время дня и ночи для немедленного отчета о делах, которые их не касаются. Подействовало. Пройдя заветную дверь и осторожно пробираясь по неосвещенному коридору с тайной надеждой, что ему удастся ничего не опрокинуть и не разбудить никого лишнего, Кантор вдруг услышал откуда-то слева знакомые всхлипы. Очень хорошо, что Мафей дома и не спит, однако то, что он ревет… Может, конечно, ничего страшного, эти эльфы способны ныть по любому поводу, но все равно придется утешать, прежде чем принц сможет что-то наколдовать, значит, муки похмелья продлятся еще неопределенное время. Неприятно…
Чтобы не плутать дальше, Кантор негромко окликнул мальчишку, и рев тут же смолк, а спустя пару секунд одна из дверей распахнулась и в коридор высунулась растрепанная серебристая шевелюра.
– Кто это? Диего? Что ты здесь делаешь?
– Тише, не кричи, наставника разбудишь… – Кантор впихнул принца в комнату и закрыл за собой дверь. Мафей, утирая глаза, пояснил срывающимся голосом:
– Его нет. Он еще не вернулся со своей встречи с коллегами… – Принц снова всхлипнул и закрыл лицо ладонями.
– Так ты из-за этого так расстроился? – устало вздохнул Кантор, присаживаясь на край кровати, ноги его держали плохо.
– Я не из-за этого… – всхлипнул юный эльф и потянул с вешалки халат, однако надевать его не стал, а употребил для утирания носа.
– С девчонкой поссорился или приснилось чего?
– Приснилось… – Мальчишка опять разрыдался, уткнувшись носом в скомканный халат, а Кантор окончательно похоронил надежду на скорое исцеление.
– Рассказывай, – велел он. Мафей притих, не высовываясь из-за халата, потом неуверенно промямлил:
– Шеллар приказал ни с кем не болтать о моих снах, кроме него и мэтра Истрана…
– Перестань, ничего страшного, если мы об этом побеседуем. Все останется между нами. А если это опять я, то тем более нужно знать.
– Нет, не ты… – Мафей помялся еще немного, в очередной раз утерся, затем расправил засморканный халат и принялся его надевать. – Орландо.
– Расскажи подробно, пока не забыл, – потребовал Кантор. – А то потом король начнет тебе кучу вопросов задавать, а ты и не сообразишь, что сказать.
– Да я уже сейчас не могу толком вспомнить… – виновато шмыгнул носом его высочество и присел рядом. – Во сне была такая неразбериха… Если бы мэтр остался дома, я бы ему сразу рассказал, а его нет…
«И к королю теперь так запросто среди ночи не ввалишься, – подумал Кантор. – Перемены не всегда к лучшему…»
– Ну-ну, – подбодрил он Мафея, который сделал большую паузу и, похоже, собрался опять пустить слезу. – Где это было?
– Я не знаю этих мест. Какие-то горы…
– Горы? – встревожился Кантор. Не хватало только, чтобы очередное покушение на товарища Пассионарно увенчалось успехом! – А что с Орландо конкретно случилось?
– Я так и не понял. Скорей всего, в него стреляли… а может, и нет… Он закричал, упал… И кровь… много крови…
– Это точно произошло не на базе? Не на его скале? Кто стрелял, видел?
– Я же говорю, там было непонятно, такая свалка…' Не на базе, где-то в другом месте, вокруг не было никаких строений… Все бегают, кричат, стреляют, крошат друг друга почем зря…
– Это называется не свалка, – поправил Кантор, – а битва. И раз тебе это приснилось, значит, Пассионарно не погиб. Наверное, его тяжело ранят в этом бою, но он останется жив. Как и все, кто тебе снился. И хватит хныкать. Расскажешь завтра королю, может, он что-то умнее придумает.
Мафей молча кивнул, вытер нос рукавом и опять захлюпал.
– Да что с тобой такое! Пора бы уже как-то привыкнуть, что ли, раз ты постоянно такие сны видишь… Тебе же говорил наставник, и сам, наверное, знаешь, что после твоих снов не умирают. Ничего этому засранцу не сделается, выздоровеет и даже калекой не станет, с ним такое принципиально невозможно. Ну поболит, потерпит, со всеми случается; даже вон с королем. Чего так горевать?
Принц сделал небольшую паузу, пошмыгал носом и жалобно вопросил:
– Никому не скажешь?
– То, что ты сопли распустил, как девчонка? Не скажу, да ведь все равно догадаются.
– Нет… То, что я тебе скажу, никому…
– А… конечно. А что?
– Он тоже видел.
– Что видел? Эту же битву?
– Он видел, что его там убьют. Только не говори никому-никому!
– Не скажу… Так вот для чего мэтр хотел с ним поработать. Он тоже плохо помнил, как все было… – Кантор выдал серию заковыристых матюков, в которых фигурировали лично господин президент и все его предки до седьмого колена в разнообразных извращенных сношениях с некоторыми особо крупными и опасными представителями местной фауны, и сделал вывод: – Все равно, раз с этим делом разбирается король, он обязательно что-нибудь придумает.
Принц снова согласно покивал и, помолчав, спросил:
– А все-таки, как ты сюда попал?
– Пришел, – пояснил Кантор.
– Зачем?
– Хотел тебя попросить…
– А, вы же вчера с Элмаром пили… – вспомнил Мафей. – Что, плохо?
– Ужасно, – честно признался Кантор. Эльф вздохнул.
– Ну, ложись. Не так, на спину. Я попробую… если получится…
– На спину? – Кантор заколебался.
– Ничего, кровать мягкая.
Мистралиец осторожно примостил свою многострадальную спину и покрепче стиснул зубы в ожидании целебного эффекта, который ему уже доводилось испытать на себе наутро после бала. Мафей честно попробовал. Два раза. Третьего раза Кантор не стал дожидаться и поспешно схватил врачевателя за руку.
– Хватит! Не получается, так не получается, нечего над больным издеваться! А выпить что-нибудь у тебя есть?
– Откуда? – виновато развел руками заплаканный целитель.
Кантор кратко высказался по этому поводу и задумался, насколько позволяла больная голова.
– А ну подумай, – попросил он, чувствуя, что своими силами не справляется, – куда нам можно пойти, чтобы я мог полечиться, а ты – успокоиться? Не переться же, в самом деле, на первый этаж к стражникам, срамиться только.
Мафей немного подумал и выдал:
– Пойдем к Жаку. У него всегда есть. Можно было бы к Элмару, но он, скорее всего, спит, а Жак вчера тоже все утро пил и сейчас, наверное, проснулся и лечится. Заодно и навестим его.
Будь Кантор в своем уме, зарубил бы эту идею на корню, а с такого бодуна – откуда здравому рассудку взяться?
– Пошли, – тут же согласился он, совершенно не подумав о том, что будет делать с двумя рыдающими собутыльниками. – Только оденься.
Мафей окончательно засморкал несчастный халат, бросил его под кровать и быстренько натянул рубашку и штаны. К счастью, в отличие от некоторых горе телепортистов, юный принц не имел манеры промахиваться, и они прибыли точно в гостиную Жака. Картина, представшая взорам незваных гостей, была
